Красный Август (СИ)

Вскоре огненные колёса погасли, и залпы закончились. Над площадью зажгли прожектора, что означало окончание праздника. Даньку тоже вытолкали на сцену, и Ярослава Сергеевна сердечно благодарила их от имени всего лагеря за подготовку, по истине, волшебного праздника. Появился и Семён Михайлович, пожав Мадине и Даньке руки и пожелав успехов во всех начинаниях. Затем вместе с вожатой они поклонились собравшимся. Пионеры радостно зааплодировали, после чего руководство покинуло сцену. Небольшими группками стали расходиться и ребята, возбуждённо обсуждая сегодняшний вечер, особенно чудесный фейерверк. Вскоре прозвучал сигнал отбоя, и в окнах домиков начал гаснуть свет. Но взбудораженные пионеры не спешили ложиться спать. То там, то сям слышались голоса, и бедным вожатым приходилось успокаивать разгорячившихся ребят, отправляя их под одеяла. Вскоре голоса стихли, лагерь был готов погрузиться в сон. Но мы с Мадиной не спали, готовясь к ночной вылазке. Аня так и не появилась.

Мадина собирала какие-то вещи, поглядывая на часы, я просто лежала в кровати и наблюдала за ней. Собирать мне было нечего.

- Гиса, тебе не обязательно идти со мной. Прости, но толку от тебя будет мало. Лучше выспись, как следует.

- Нет, Мадина, я хотя бы смогу вернуться и позвать на помощь, если с тобой что-нибудь случится.

- Не случится, – произнесла она, перещёлкивая затвор пистолета.

- Мадина, это у тебя что, пистолет? Настоящий? – не поверила я.

- Уж куда настоящее! Бесполезная игрушка в большинстве случаев, но как инструмент психологического воздействия на противника часто помогает, да и рукоять тяжёлая, по голове лупить если что.

- Разве можно с пистолетом в лагере ходить, вдруг кто узнает?

- А ты помалкивай, тогда не узнают.

- Ты что ж, готова из него выстрелить?

- Эх, Гиса, забыла ты, видать, мои революционные подвиги. Если в какую-то контру пальнуть – это я с удовольствием, ну алкоша пристрелить в крайнем случае, который тебя изнасиловать пытается, а вот с НИМИ всё гораздо сложнее. Тяжело мне без Аньки придётся. Эх, Анька-Анька, куда ж ты полезла без меня?

- Ты про Бук говоришь?

- И про Бук и про бяк, и про ведьм да чертей всяких, не к ночи будь сказано, тьфу...

После этих слов я перестала задавать вопросы. Стрелка часов остановилась на двенадцати.

- Ну что, Гиссарико Комуро, наш маленький, но смелый партизанский отряд готов крушить контру! Вперёд, за власть Советов!

Мадина чуть приоткрыла дверь, и незаметно выскользнула из домика. Я последовала за ней, стараясь создавать как можно меньше шума и держаться в тени, двигаясь за своей подругой. Прохладный летний ветерок дыхнул свежестью в лицо, напомнив, что вскоре август подойдёт к концу, и ночи станут не такими тёплыми. Я поёжилась, но скорее от страха, чем от холода. Мадина почувствовала это, но лишь улыбнулась и ускорила шаг. На мне вместо пионерской формы был тот самый комбинезон, в котором мы с Анькой убирали комнату. Я решила, что в нём передвигаться удобнее, чем в вечернем платье или юбке, и теперь сама себе напоминала охотницу за привидениями. Как только отыщем Аньку, обязательно попрошу научить меня каким-нибудь магическим штучкам, записавшись в команду, которую она предложила создать.

Полуночные деревья в лунном свете казались причудливыми великанами, отбрасывающими неестественные, корявые тени, по которым мы передвигались короткими перебежками, стараясь не попадать в свет фонарей лагеря. Я не знала, куда мы идём, но внутреннее чувство подсказывало, что мы направляемся к библиотеке, и смутная догадка зашевелилась внутри – уж не собираемся ли мы спускаться в те жуткие туннели, из которых лезут монстры?

Внезапно надо мной хрустнула ветка на дереве. Именно надо мной, а не подо мной. Может, белка или сова? Я замерла на месте и вцепилась в руку Мадины, боясь поднять глаза вверх. Но, всё же, инстинкт заставил меня это сделать, и у меня округлились глаза от страха, смешанного с удивлением. На дереве сидел бледный, трясущийся Серёжа, с которым мы расстались немногим более часа назад. Он оглядывал нас вытаращенными глазами, а в руке его блестел нож.

- Ты видишь то же самое, что и я? – спокойно спросила Мадина.

- Д-дд-д а...., заикаясь от страха, произнесла я.

- Так, ясно это не галлюцинация, это серийный маньяк убийца, караулящий свою жертву.

И, обращаясь к Серёже, громко сказала:

- Революционный патруль! Ваши документы!

Серёжа замотал головой и прижался ближе к стволу дерева. Мадина демонстративно достала пистолет и передёрнула затвор.

- А сейчас ты бросишь нож на землю и медленно спустишься сюда, так чтобы я видела твои руки. Ну же!

Серёжа колебался. Но Мадина железным голосом произнесла:

- Считаю до трёх. Раз! Первый выстрел перебьёт тебе ногу. От имени совета безопасности лагеря я имею право задерживать любых нарушителей режима, тем более вооруженных, и доставлять их в комендатуру для выяснения обстоятельств. Если ты не сдашься или окажешь сопротивление, я всажу в тебя всю обойму. Два!

- М-мадина, Г-Гиса, это вы, что ли? – запинающимся, полным страха голосом пробормотал Серёжа.