Красный бархат

Оба тяжело дышим. В воздухе витает запах секса, малышка расслабляется и обнимает меня за шею, вплетая свои пальчики в волосы.

Закрываю глаза и наслаждаюсь её умелыми манипуляциями, поглаживая по ягодицам, поднимая пальцы выше и кладя ладонь на поясницу, прижимая горячее тельце к себе сильнее.

Глава двадцать девятая. Руслан

По пути к дому птичка засыпает, так что я осторожно переношу её в спальню из машины, накрыв одеялом и аккуратно прикрыв дверь в комнату. Спускаюсь в спортивный зал из двух соединённых комнат и от души прикладываюсь к груше, представляя на её месте рожу Серебрянского.

Мне до такой степени не понравился этот тип, что после серии ударов снаряд срывается с крючка и падает на пол. Надеюсь, это не разбудило птичку, а рабочие, устанавливающие звукоизоляцию, меня не обманули.

На следующий день уже надо выезжать обратно в город, но мне настолько не хочется возвращаться ко всей этой рутине, что я предлагаю Кире остаться здесь и подождать меня, пока я разгребу небольшие завалы, встречусь с парой человек и вернусь к ней.

Мотаться каждый день на работу и обратно из пригорода затрахаешься, поэтому живу я в квартире, но ради птички я готов добираться до дома лишний час, лишь бы она встречала меня в своих коротеньких шортиках и позволяла лапать задницу после тяжёлого дня.

Ну, еще возможно потому, что мне нравится засыпать с ней в одной постели.

— А что тебя останавливает? Интернет здесь работает, продукты я закажу. Весь дом в твоём распоряжении, тут даже тренажёры есть. Загорай, работай над своими проектами. Какая разница, откуда это делать? — вот именно про это я говорил. Я ведь вижу, что Кира уже заранее согласна, но сопротивляется только из-за каких-то навязанных приличий. Стоит ещё немного надавить, привести парочку неоспоримых аргументов и можно будет наблюдать счастливый взгляд. Никакой я не деспот.

— Это точно будет удобно? Я не помешаю?

— Кому? Здесь никто не живет. Только я. Ещё, конечно, клининг бывает, но в основном только птицы и жуки. Вряд ли они будут против.

Мне удаётся убедить Киру. Теперь можно со спокойной душой уезжать и не бояться, что этот внезапно вернувшийся Глеб попытается с ней увидеться. Безопасникам как раз утром отдал распоряжение о нем, к моему приезду уже должно что-то быть.

На работе выясняю, что моим людям удалось достать только какую-то общую информацию о Серебрянском. Где родился, кто родители, активы и проекты. Ничего, что могло бы как-то помочь мне. Злюсь и отшвыриваю папку, набирая Тохе и перенося встречу на сегодня.

Просматриваю бумаги, пью идеально крепкий двойной эспрессо, когда секретарь докладывает мне о новом внезапном посетителе. От одного только имени передергивает.

— Доброе утро, любимый, — как всегда эффектна. Платье облегает так, что я в какой-то момент начинаю сомневаться, может ли она вообще дышать. Каблуки, укладка, как будто только что из салона, надутые силиконом губы. Самая натуральная кукла — трахать приятно, но оно того не стоит.

— Что тебе надо, Лера? — бывшую передергивает от собственного имени. Она никогда не любила это сокращение.

— Не дуйся, пупсик. Я пришла с миром. Давай забудем наше прошлое и начнем сначала? Нам было хорошо вместе, — голос с урчащими нотами, который она сама себе поставила, чтобы мужики велись на этот тембр.

— Возраст, Лерочка? Молодые наступают на хвост и тебя больше никто не хочет трахать, что ты прибежала к тому, кого чуть не закрыла? — хмурится и сглатывает колкость, которой хочет кинуть в ответ. Продолжает играть в послушного милого котёнка.

— Ты же знаешь, что я тогда была не виновата. Меня шантажом вынудили так поступить, держали в камере и били, не оставляя следов. Рус, ты же знаешь о методах этих людей. Я так рада, что ты смог отомстить им.

— У меня нет никакого желания покупать подержанный станок, даже с твоим новым тюнингом, — сиськи с прошлой встречи точно увеличились не сами. — Проваливай отсюда, пока тебя охрана не вышвырнула. Сохрани хоть оставшиеся крупицы гордости.

— Злишься. Понимаю, я сделала тебе больно, но готова загладить всю вину прямо сейчас, — призывно обводит губы языком и надеется, что я поведусь на всю эту сладкую хрень, которую она пытается лить мне в уши.

Иногда людская наглость меня поражает. Я, конечно, тоже не самый скромный, но после такой подставы старался бы даже на глаза не попадаться, не то что заявляться без приглашения в офис. Инстинкт самосохранения тоже страдает.

И ведь не боится, стерва, что я прямо здесь сверну её шейку и попрошу своих ребят отвезти её в ближайшую лесополосу. А за те бабки, что я им плачу, они спросят только как глубоко её закопать.

— Пошла вон, шалава. Советую переключиться на папиков постарше. Член у них уже не стоит, но старания твои оценят в пару брюликов. Посмеешь ещё раз сюда заявиться — лично с лестницы спущу. Будешь потом не на машину новую бабки собирать, а на челюсть вставную. Поняла меня?