Красный Бонапарт. Жизнь и смерть Михаила Тухачевского

Благоприятные условия для высадки создавались очень редко не только в Красной армии, но и в армиях других стран. В результате во Второй мировой войне была лишь одна значительная воздушно-десантная операция, увенчавшаяся успехом – высадка немцев на Крит в мае 1941 года. Но большие потери в ходе нее заставили немцев отказаться от проведения новых воздушных десантов такого масштаба. На практике десанты редко высаживались за пределами радиуса действий собственной артиллерии. Только на заключительном этапе советско-японской войны во второй половине августа 1945 года, когда японская армия уже почти не оказывала сопротивления, советские воздушные десанты смогли захватить ряд важных городов Северо-Восточного Китая и Северной Кореи и удержать их до подхода главных сил. В основном же сформированные накануне Великой Отечественной войны воздушно-десантные корпуса использовались как обычная пехота.

Конечно, Тухачевский рассчитывал, что в первых приграничных сражениях Красная армия разобьет неприятеля и создаст подходящую обстановку для действий десантников. Но все-таки он переоценивал способность воздушно-десантных войск оказывать решающее влияние на исход наступательных операций.

В «Новых вопросах войны» он оптимистично провозглашал: «Если французская революция создала предпосылки для появления массовых армий в сотни тысяч бойцов, то социалистическая реконструкция нашей страны, революция, проводимая в технике и производстве, создает предпосылки для столь массовой технической реконструкции армии, какой мир еще не видал». Вместе с тем, в противоположность Фуллеру и Лидделу Гарту, он считал, что в новых условиях многомиллионная армия вовсе не должна заменяться немногочисленной, хорошо обученной кадровой армией: «Десанты, глубокие прорывы, ведение глубоких сражений – не только не исключают необходимости многомиллионной пехотно-артиллерийской армии, но наоборот, предлагают ее желательной. Эта армия будет все более и более моторизоваться и механизироваться и тем самым переходить во все более и более высокий класс боеспособности. Соотношение между старыми и новыми формами организации будет зависеть от того, через какое время возникнет война. Но этот процесс развития пойдет еще более быстрыми темпами во время самой войны». В этом процессе первостепенное значение Тухачевский придавал «качеству бойца», утверждая, что «современный боец должен быть высоко культурен, должен обладать способностью к целесообразному и продуктивному использованию передовой техники».

Михаил Николаевич утверждал: «На одном кадре мирного времени войны выдержать нельзя. А между тем, основав всю свою учебную систему на длительных сроках обучения, а у нас они особенно преувеличены, невозможно быть готовым целесообразно перестроить всю свою методику на короткую по сроку, но высокую по качеству, военную выучку. Необходимо найти такие сроки и такие обучения, которые в наиболее целесообразной степени сближали бы условия мирной и военной подготовки командиров… Техническое оснащение Красной армии точно так же будет опираться на широкие технические кадры страны. Моторизация армии, например, может опираться на обширную сеть автотракторного транспорта, организованного в Цудотрансе, МТС и совхозах. По пятилетнему плану мы можем рассчитывать на значительные кадры автотракторных специалистов».

При этом Тухачевский не учитывал, какого рода кадры получит армия в случае начала войны. Ведь те же крестьяне и недавние рабочие из крестьян, составляющие большинство в вооруженных силах, были основательно деморализованы быстрой и насильственной коллективизацией, запуганы террором. Ликвидация неграмотности в СССР дала подавляющему большинству лишь формальное образование, но отнюдь не умение полученными знаниями адекватно пользоваться. В этих условиях менее многочисленная, но хорошо обученная в течение ряда лет кадровая армия могла бы принести Советскому Союзу больше пользы, чем многомиллионная масса вооруженных вчерашних рабочих и крестьян. Но ни военные, ни политические руководители страны этого не осознавали.