Красный Бубен

Петька вытащил из-за печки четверть самогона, налил стакан мутной жижи, выпил, зажевал огурцом, поставил бутыль на место, надел сапоги, взял удочку, ведро, банку с опарышами и пошел к двери.

Но у двери остановился и вернулся назад, налить еще.

Он положил на пол удочку, поставил ведро, кинул в него банку с опарышами, вытащил из-за печки четверть, налил стакан, выпил, зажевал огурцом, поставил бутыль на место, поднял с пола удочку, подцепил ведро и пошел к двери.

В ведре гремела о стенки банка с опарышами.

Взявшись за ручку двери, Петька замер, а потом повернулся на каблуках и пошел обратно.

Он поставил ведро под стол, а удочку прислонил к столу, достал из-за печки четверть, налил стакан, выпил, понюхал огурец, поставил бутылку на место, взял удочку и пошел к двери.

Но рядом с дверью понял, что в руке чего-то не хватает.

Не хватало ведра, которое он оставил под столом.

Петька в третий раз повернулся к двери спиной и пошел к столу.

Он поставил удочку, нагнулся, выдвинул из-под стола ведро на видное место, достал четверть, налил стакан, выпил, поставил четверть на место, взял ведро и закинул на плечо удочку.

От резкого движения крючок отцепился от удилища и зацепился за телогрейку, которая лежала на стуле.

Петька пошел к двери, но что-то удерживало его у стола и не давало идти на рыбалку.

Углов напряг спину и, упираясь посильнее пятками в пол, всё-таки пошел вперед, потому что не привык, когда его что-то удерживает и не дает сделать того, что он задумал.

Он – вольная птица, сам себе голова, кормится со своего огорода и нЕ хрена его задерживать!

Что-то за его спиной не выдержало Петькиного напора и потащилось за ним.

Но идти было нелегко.

– Отье…ись, говно! – сказал Петька невидимой силе.

Но это не помогло.

Петька напрягся еще больше и рванулся со всей силы.

Леска лопнула, и Петька полетел в дверь.

Его сначала стукнуло лбом, а потом ведром.

Ведро смялось, стало немного угловатым.

Петька нахмурился, потер лоб.

Он оглянулся на удочку и увидел свободно болтающуюся леску без крючка.

Без крючка на рыбалке нЕ хера было делать.

Петька вернулся к столу, вытащил четверть, налил себе и выпил.

И полез на печку, где у него хранились рыболовные крючки.

Он без труда нашел нужный крючок и прыгнул вниз.

И попал двумя ногами в ведро, сплющив банку с опарышами.

Потерял равновесие и завалился на удочку, сбив еще по пути со стола бутылку.

Бутылку Петька спас, поймав ее вверх горлышком, лежа на спине.

А удочка сломалась пополам.

Не вынимая ноги из ведра, Петька допил бутылку и отключился.

Через день Петька рассказывал, что нечистая сила забралась к нему в дом и там устроила бардак, а его, Петьку, не пускала на рыбалку, крепко схватив волосатыми лапами за удочку. Но он развернулся и дал ей в пятак. А после этого началась у них битва и Силасломала Петьке удочку, оборвала крючок и засунула Петьку ногами в ведро.

Деревенские смекнули, что это помершие Дегенгарды продолжают безобразить в деревне после смерти.

2

Через день Петька Углов снова пошел на пруд, прикармливать рыбу для ночной рыбалки.

На берегу сидел дед Семен. Вернее сказать, лежал под ветками ивы. Ему кто-то заботливо подложил под голову полено.

Петька нагнулся. От деда за версту разило сивухой. Но Углов этого не почувствовал, потому что привык к этому запаху с детства.

Он только подумал, что люди в их деревне живут добрые и отзывчивые, что в городе хрен бы кто пьяному человеку подложил под голову полено. Петька вспомнил, как много лет назад он поехал в Москву посмотреть Олимпиаду-80 и что из этого получилось…

В поезде Петька познакомился с девушкой Таней. Она ему очень понравилась. Таня училась в Москве в медицинском институте, а сейчас ехала на практику. Петька наврал, что он спортсмен – прыгун с шестом – и едет в Москву участвовать в Олимпиаде.

– А где ваш шест? – спросила Таня.

– Эх, Таня, – Петька наморщился, – шест я покажу тебе в Москве. Он такой длинный, что в поезд его не затянешь.

В вагоне-ресторане, куда Петька пригласил Таню отметить знакомство, он перепил и раздухарился. Он схватил стул и, пользуясь им как шестом, стал перепрыгивать через столы, попадая ботинками по головам мужчин и коленкам женщин. Петька перебил всю посуду и хотел выбросить в окошко одного москвича в очках, который сделал Петьке замечание. В конце концов Углова сняли с поезда в Рязани и посадили на пятнадцать суток. К тому времени, когда Петьку освободили, Олимпиада закончилась, и кончились деньги. В Москву было ехать незачем и не на что. К тому же Углов узнал, что пока он сидел, умер Владимир Семенович Высоцкий. А Петька Углов из-за этих штопаных московских очкариков не смог подставить Высоцкому свое плечо, чтобы поддержать его в трудный час.

Со временем у Петьки сложился в голове складный рассказ о тех событиях, и Петька делился им с теми, кого уважал.

Выпив стакан и поморщившись, Петька начинал рассказывать: