Красный дом

Я пытаюсь объяснить, что смерть Пегги выглядит подозрительно, и мы считаем, что несчастный случай с Нейтом был совсем не случайностью. Лиз сказала мне, что Пегги чего-то боялась, и то, что Лиз внезапно свалилась в карьер, мимо которого ходила каждый день, – это просто немыслимо. Я рассказываю, как упала из-за шнурка, и про мужчину, которого видела. Я чувствую, что начинаю волноваться, а они не воспринимают меня всерьез, как должны бы.

– Вы можете его описать?

– Нет, это был просто мужчина. Я не видела его лица, – отвечаю я.

– Но он был из ваших знакомых? Может, вы видели его на похоронах бабушки?

– Нет. Но, честное слово, я вообще его толком не разглядела.

– Когда вы разговаривали с мисс Дагенхэм на похоронах вашей бабушки, сказала ли она вам что-то конкретное про… – Двойной Подбородок бросает на меня взгляд, полный сочувствия, потом продолжает: – Инцидент в Красном доме?

– Нет. Она только сказала, что Пегги чего-то боялась, и я предположила, что это имело отношение к… инциденту в Красном доме. Бабушка Пегги поняла, что Джозеф в сознании. Она с ним общалась.

Все вопросительно приподнимают брови.

– Проверьте в доме инвалидов! Я это не придумала. Он мог ей что-то сообщить, из-за чего ее убили. Так думала Лиз.

– Лиз Дагенхэм состояла в отношениях с вашей бабушкой?

– Да.

Детектив отмечает что-то в блокноте и снова смотрит на меня.

– Вы не считаете это подозрительным? – спрашиваю я. – Вначале моя бабушка странным образом падает в пруд и тонет, затем Нейт Армитедж объявляет, что близко подобрался к скрытому уровню игры Джозефа, и с ним происходит несчастный случай. Лиз дает понять, что ей что-то известно, и теперь она мертва. Вам мало? Что вам еще нужно?

– Мы, конечно, все это расследуем.

Детектив складывает пальцы домиком перед собой. Ее более молодой коллега что-то пишет в блокноте.

Я начинаю успокаиваться. Я не сделала ничего плохого.

– Вы собираетесь заново открыть дело моей семьи?

– Нам нужно что-то определенное для продолжения расследования. Если окажется, что смерть вашей бабушки или Лиз Дагенхэм вызывает подозрения, то мы, конечно, будем рассматривать любую связь.

* * *

Серена везет нас назад в Эшборн и высаживает меня перед приютом для животных. Я молча сижу там с ослами и думаю про Лиз. О том, что они собирались делать с Пегги, о благотворительных организациях, которым она теперь не сможет помочь. Мне дурно от того, что двух таких ярких и достойных женщин могли убить.

К тому времени, как я направляюсь домой, уже темнеет. Идет дождь, тротуары скользкие. Свет уличных фонарей отражается от их мокрой поверхности, а шум машин на дороге кажется громче обычного.

Я жалею, что так долго задержалась в приюте. Сейчас темно, я одна, а где-то там есть кто-то, кто, возможно, хочет от меня отделаться. Безжалостный человек, который был готов столкнуть одну пожилую женщину в карьер и, возможно, утопить вторую. Я ускоряю шаг.

Я слышу свое имя. Кто-то у меня за спиной. Я резко разворачиваюсь, сердце судорожно колотится у меня в груди. Я одновременно ожидаю и надеюсь, что это Зак.

Это не Зак. Я не узнаю этого мужчину, но в моем случае это не сильно сужает круг подозреваемых. Он окликнул меня по имени. Я его знаю? У меня звенит в ушах, дыхание учащается.

Я иду прочь от него, в направлении главной улицы. Там люди и магазины. Он не сможет там со мной ничего сделать. Я смотрю себе под ноги и вижу, что Глициния пошла за мной из приюта, маленькие рыжие лапки шлепают по мокрому тротуару. Она иногда пытается отправиться со мной домой. Я останавливаюсь. Я не могу рисковать, ведь Глициния может последовать за мной на главную улицу.

Мужчина кричит мне, а у меня под ногами мелькает цветная вспышка. Глициния несется к дороге.

Мне хочется крикнуть ей, чтобы она не бежала на проезжую часть, но так я сделаю только хуже. Я замираю на месте и смотрю, как Глициния продвигается к перекрестку. Я вспоминаю другую рыжую кошку, Морковку. Мою лучшую подружку в детстве. Ее сбила машина в Маршпуле, когда мне было восемь лет. Это было самое большое горе в моей жизни, даже хуже, чем потеря семьи.

Глициния теперь рядом с дорогой, то подбежит, то отбежит, словно боится. Она не думает! Я не могу на это смотреть.

Глава 44

Глициния резко останавливается у главной дороги, затем поворачивается и идет назад ко мне. Сердце сильно колотится у меня в груди, я вытираю слезы. Я зову ее по имени, наклоняюсь, чтобы погладить по головке, мокрой от дождя. Кошка смотрит на меня, словно спрашивая: «Из-за чего был весь сыр-бор?», затем разворачивается и идет назад к приюту. Я понимаю, что мужчина все еще здесь, но иду вместе с Глицинией. Она быстро забегает в приют и исчезает из виду.

Во мне сейчас столько адреналина и я испытываю такое облегчение из-за Глицинии, что меня почти не волнует, что это за мужик. Я смотрю на него и спрашиваю:

– Что вы хотите?

– Вы меня не знаете, – отвечает он. – Меня попросили передать вам послание.

– Что вы имеете в виду? Какое еще послание?

Я снова иду к главной улице, проверяя, не идет ли следом за мной Глициния.

Мужчина идет вместе со мной, слишком близко.