Красный дракон

– Фрэнсис, это твои сводные сестры и брат, – сказала мать. Они сидели в библиотеке Вогтов.

Неду Вогту было двенадцать, Виктории – тринадцать, а Маргарет – девять. Нед с Викторией переглянулись, Маргарет уставилась в пол.

Фрэнсису отвели комнату наверху – в ней раньше жила прислуга. С тех пор, как Вогт в 1944 году с треском провалился на выборах, эта комната пустовала.

Мальчика определили в начальную школу Джерарда Поттера. Она находилась близко от дома и далеко от хорошего частного колледжа, который посещали дети Вогтов.

В первые несколько дней они старались не обращать внимания на Фрэнсиса, но в конце первой недели Нед и Виктория подошли к лестнице для прислуги и позвали его.

Фрэнсис слышал, как они, посовещавшись шепотом, попробовали повернуть дверную ручку. Обнаружив, что дверь заперта, Нед сказал:

– Отопри дверь.

Фрэнсис открыл.

Дети принялись молча шарить в его платяном шкафу. Нед Вогт выдвинул ящик маленького туалетного столика и двумя пальцами взял лежавшие там вещи: носовые платочки с вышитыми на них инициалами "Ф. Д." – их Фрэнсису подарили на день рождения – медиатор для гитары, пестрого жука в пузырьке из-под таблеток, подмокший номер бейсбольного журнала и открытку с пожеланием выздоровления и подписью "Твоя одноклассница Сара Хьюджес".

– А это что такое? – спросил Нед.

– Медиатор.

– Для чего?

– Для гитары.

– У тебя есть гитара?

– Нет.

– Тогда зачем он тебе? – спросила Виктория.

– Им пользовался мой отец.

– Не понимаю. Что ты сказал? Пусть он повторит, Нед.

– Он сказал, что эта штука принадлежала его отцу. – Нед высморкался в платок Фрэнсиса и бросил его обратно в ящик.

– Сегодня у нас забрали пони, – сказала Виктория.

Она присела на узкую кровать. Нед уселся рядом, прислонившись спиной к стене, и положил ноги на покрывало.

– Пони больше не будет, – сказал Нед. – И летом мы не поедем отдыхать на озеро. А знаешь, почему? Ну, говори, маленький ублюдок!

– Отец плохо себя чувствует и не может заработать много денег, – сказала Виктория. – Иногда он вообще не ходит на работу.

– А знаешь, почему он себя плохо чувствует, ублюдок? – спросил Нед. – Но только говори так, чтобы я мог тебя понять.

– Бабушка говорила, он пьяница. Ты меня понимаешь?

– Ему плохо от твоей мерзкой рожи, – прошипел Нед.

– Из-за тебя за него не проголосовали! – добавила Виктория.

– Убирайтесь! – выкрикнул Фрэнсис.

Он повернулся к двери, и тут Нед пнул его ногой в спину. Фрэнсис схватился за поясницу обеими руками, прикрывая почки, и благодаря этому его пальцы уцелели, потому что следующий удар пришелся в живот.

– О, Нед! – воскликнула Виктория. – О, Нед!

Нед сгреб Фрэнсиса за уши и подтолкнул к зеркалу над туалетным столиком.

– Вот почему он плохо себя чувствует! – Он ткнул Фрэнсиса лицом в зеркало.

– Вот почему он плохо себя чувствует!

Еще раз.

– Вот почему он плохо себя чувствует!

И еще раз.

Зеркало было все заляпано кровью и соплями.

Нед отпустил Фрэнсиса, и тот упал на пол. Виктория посмотрела на него широко раскрытыми глазами и закусила нижнюю губу. Они ушли, оставив его одного. Лицо Фрэнсиса было в крови и в соплях. От боли на глаза мальчика навернулись слезы, но он не плакал.

ГЛАВА 28

Дождь всю ночь барабанил по навесу над открытой могилой Фредди Лаундса.

Раскаты грома болью отзывались в голове Уилла Грэхема. Наконец он лег и скоро забылся тяжелым неспокойным сном.

Старый дом на Сент-Чарлз, казалось, тяжело вздыхал, сотрясаемый порывами ветра, потоками дождя и глухими ударами грома.

В темноте раздается скрип лестницы. Мистер Долархайд, шурша кимоно, спускается вниз, глядя в темноту широко раскрытыми, еще мутными -со сна глазами.

Его волосы мокры и зализаны назад, ногти подстрижены. Он передвигается медленно и осторожно, словно боясь расплескать наполненную до краев чашу.

Рядом с его кинопроектором – пленка. Две коробки. Остальное отправлено в мусорную корзину и потом сгорит в огне. Эти же две, отобранные из множества любительских фильмов, он скопировал на фабрике и принес с собой, чтобы просмотреть дома.

Устроившись поудобней в кресле с откидной спинкой и положив рядом с собой сыр и фрукты, Долархайд приготовился смотреть. На первой пленке запечатлен пикник во время уик-энда четвертого июля. Дружное семейство: трое детей, отец с бычьей шеей, что-то вытаскивающий своими толстыми пальцами из банки с маринадом, и мать.

Лучше всего женщина смотрится, когда играет в софтбол [Софтбол разновидность бейсбола] с детьми соседей по пикнику. Ей уделено всего около пятнадцати секунд фильма: вот она наклоняется вперед, груди под пуловером мягко колышутся. Черт побери, женщину заслоняет мальчишка, размахивающий своей битой. Но вот она показалась снова – движется к стартовой площадке, вместо которой используется шлюпочная подушка. Она ставит на нее ногу: бедро выпячено, мускулы напряжены.

Снова и снова прокручивает Долархайд эти кадры. Нога на подушке, торс развернут, короткие джинсы плотно облегают бедро.

Внимательно смотрит он на экран. Женщина и ее дети… Они перепачкались и выглядят уставшими. Они обнимаются, собака вертится возле их ног.