Красный Дракон

— Вы сказали, что пошли одеваться, а когда вернулись, его уже не было. Значит, вы были раздеты?

— Да.

— Днем? Вам что, нездоровилось, мистер Парсонс?

— Все, что я делаю в своем доме, это мое дело. Захочу, буду, как индеец, в перьях ходить. И вообще, почему вы торчите здесь, вместо того чтобы ловить убийцу? Здесь что, попрохладнее?

— Я понимаю, мистер Парсонс, вы сейчас на пенсии, поэтому вам необязательно одеваться каждый день. Вы вообще, наверное, редко одеваетесь дома, верно?

У Парсонса даже вены вздулись на висках от таких слов.

— То, что я на пенсии, вовсе не значит, что я не одеваюсь и бездельничаю целыми днями. Мне стало жарко, я зашел в дом и принял душ. Я работал. Мульчировал.[4] И между прочим, к полудню уже всю дневную норму заканчивал, а это побольше, чем вы сделаете за день.

— Чем, вы говорите, занимались?

— Мульчировал.

— Когда это было?

— В пятницу. В прошлую пятницу. Мне как раз привезли целую кучу навоза в то утро, и я… я все перетаскал до обеда. Можете проверить в Садоводческом центре. Они вам скажут, сколько там было.

— Итак, вам стало жарко, вы зашли в дом и приняли душ. А что вы делали на кухне?

— Готовил себе чай со льдом.

— А, так вы брали лед из морозилки. Но ведь холодильник вон там, довольно далеко от окна.

Сбитый с толку, Парсонс перевел взгляд с окна на холодильник. Глаза стали безжизненными, словно у рыбы на рынке к концу дня. Но внезапно они победоносно вспыхнули. Он подошел к столу сбоку раковины.

— Когда я увидел его, я как раз стоял вот здесь и доставал снизу сахарин. Так-то. Теперь все? Еще вопросы будут?

— Наверное, это был Хойт Льюис, — сказал Грэм.

— Я тоже так думаю, — ответил Спрингфилд.

— Не Льюис это был! Не Льюис!

Глаза Парсонса слезились.

— Откуда вы знаете? — пожал плечами Спрингфилд. — Это вполне мог быть Хойт Льюис, просто вы подумали…

— Да Льюис весь черный от загара. У него седые жирные волосы и редкие бакенбарды, словно выщипанные. — Парсонс повысил голос и затараторил так быстро, что его с трудом можно было понять: — Вот откуда я знаю. Говорю вам, не Льюис это был. Этот был бледнее, и волосы светлые. Он еще повернулся, чтобы что-то записать себе в блокнот, и я разглядел волосы сзади. Точно, блондин. А на шее волосы под скобку подстрижены.

Спрингфилд слушал его со скучающим видом.

— Лица его, конечно, не видели? — спросил он скептическим тоном.

— Не помню. По-моему, у него были усы. А может, не было…

— Как у Льюиса?

— У Льюиса нет усов.

— Ах да. А как он смотрел показания счетчика? Может, голову задирал или нагибался?

— Да нет, просто стоял.

— Узнали бы его, если бы снова увидели?

— Нет.

— Какого он примерно возраста?

— Не старый. Больше ничего не знаю.

— А собаки Лидсов вы поблизости не видели?

— Нет.

— Мистер Парсонс, я понял, что был не прав, — улыбнулся Спрингфилд. — Вы нам очень помогли. Если не возражаете, я пришлю вам нашего художника, и если вы позволите ему присесть тут у окна, то, может быть, он сможет нарисовать, как выглядел этот человек. Это наверняка был не Льюис.

— Не хватало еще, чтобы мое имя появилось в газетах.

— Можете не беспокоиться, не появится.

Парсонс пошел провожать их до калитки.

— Вы столько труда вложили в этот участок, мистер Парсонс, — заметил Спрингфилд, проходя мимо клумб. — Ваши цветы — да на конкурс бы!

Парсонс не ответил. Его красное лицо подергивалось, глаза слезились. Стоя в своих мешковатых шортах и стоптанных сандалиях, он молча смотрел на удаляющихся полицейских. Когда они отошли достаточно далеко, старик схватился за вилы и принялся яростно разбрасывать навоз прямо на траву и цветы.

Машину Спрингфилда вызвали на связь. Ни одна из коммунальных служб города не посылала своих людей в переулок накануне убийства. Спрингфилд передал описание, сделанное Парсонсом, и отдал распоряжения для художника.

— Скажите, чтобы он нарисовал сначала столб и счетчик, а от этого уже плясал дальше. И пусть будет помягче со свидетелем. Наш художник не очень-то любит выезжать на дом, — пояснил он Грэму, пробираясь на своем «форде» по запруженной машинами улице. — Ему больше по душе работать на глазах у юных секретарш, чтобы свидетель переминался с ноги на ногу и робко заглядывал ему через плечо. Но полицейский участок не совсем подходящее место для спокойного разговора со свидетелем, которого не хочешь пугать до полусмерти. Как только рисунок будет готов — сразу же пойдем с ним по всему району, из дома в дом. Знаете, Уилл, я как та старая гончая, чувствую, что мы только что взяли след. Запах еще очень легкий, но уже есть, а? Как вы думаете? Все же мы раскрутили этого старого черта. Теперь главное — не упустить ниточку.

— Если человек в переулке был тем, кого мы ищем, то это пока самая главная зацепка, — согласился Грэм.

После визита к Парсонсу на душе у него было муторно.