Красный Дракон

— Немного грубовато, но в общем ты прав. Ну ладно, заканчиваем этот разговор и переходим к делу. Только давай покороче. Я не очень хорошо себя чувствую.

— Наверное, психосоматические проявления, — улыбнулся Крофорд.

— Просто желчный пузырь пошаливает. Так что тебе от меня надо?

— Я знаю, как можно поговорить с Зубастиком.

— Через «Тэтлер»?

— Правильно. Так вот, как ты думаешь, можем ли мы, сообщив ему что-то, подтолкнуть его к самоуничтожению?

— То есть заставить его совершить самоубийство?

— Самоубийство меня бы вполне устроило.

— Вряд ли получится. При некоторых психических заболеваниях это, правда, возможно. Но здесь вряд ли. Если бы он был способен на самоубийство, он не был бы таким осторожным. Если бы он был классическим параноидальным шизофреником, ты мог бы найти способ заставить его потерять контроль, натворить глупостей и выдать себя. Мог бы даже заставить его покончить с собой. Правда, в этом случае я не стал бы тебе помогать. — Самоубийство — в понимании Блума — противоестественно природе человека.

— Я знаю, что не стал бы, — согласился Крофорд. — Но может быть, хотя бы как-то разозлить его?

— А зачем его нужно злить?

— Меня интересует, смогли бы мы привести его в ярость, направив ее на определенный объект.

— Он уже видит в Грэме своего основного противника. Давай начистоту, Джек. Ты решил подставить Грэма, так?

— Я вынужден так поступить. Иначе двадцать пятого эта сволочь снова выйдет на охоту. Помоги мне.

— По-моему, ты не представляешь себе, чего просишь.

— Я прошу совета.

— Не от меня, — покачал головой Блум. — Чего ты просишь от Грэма. Я хочу, чтобы ты меня правильно понял, и в обычной ситуации вообще не заговорил бы об этом, но ты должен знать: как по-твоему, что является для Уилла самым сильным стимулом в этом деле?

Крофорд пожал плечами.

— Страх, Джек. Сильнейший страх.

— Потому что его тогда ранили?

— Нет, не совсем. Страх приходит с воображением. Это как наказание, как плата за богатую фантазию.

Крофорд опустил глаза и покраснел. Ему было неловко говорить об этом.

— Конечно. Я прекрасно понимаю, что это очень щекотливая тема, особенно для мужчины. Я знаю, что он не струсил. Не надо убеждать меня, что он крепкий парень. Не такой уж я дурак.

— А я и не считаю тебя дураком…

— Но я не собираюсь оставлять его без надежного прикрытия. Ну, процентов на восемьдесят надежного. Он и сам парень не промах. Не супермен, конечно, но реакция великолепная. Так что же, доктор, вы поможете нам разозлить Зубастика? Вон сколько людей уже погибло.

— Только при условии, что Грэм будет знать, какой риск его ожидает. И пойдет на него добровольно. И я бы хотел услышать это лично от Уилла.

— Я тоже, доктор. Я не собираюсь его дурачить. Во всяком случае, не больше, чем мы все дурачим друг друга в этой жизни.

Крофорд отыскал Грэма в небольшой комнатке рядом с лабораторией Зеллера, которую Грэм превратил в свою резиденцию, завалив фотографиями и личными бумагами жертв.

Крофорд подождал, пока Грэм отложит в сторону «Бюллетень правоохранительных органов».

— Хочу рассказать тебе, как мы планируем встретить двадцать пятое число.

Не было нужды объяснять Грэму, что двадцать пятого — полнолуние.

— Когда он снова выйдет на охоту?

— Да, если двадцать пятого у нас возникнут проблемы.

— А они у нас возникнут.

— Итак, оба убийства произошли ночью в один и тот же день недели. Бирмингем, двадцать восьмого июня, полнолуние пришлось на субботнюю ночь. В Атланте — двадцать шестого июля, за день до полнолуния, но тоже в субботу ночью. Следующее полнолуние будет в понедельник, двадцать пятого августа. Но он, по-моему, любит выходные, поэтому нужно быть наготове с пятницы.

— Быть наготове. А как мы можем быть наготове?

— Да, именно быть наготове. Помнишь, из курса криминалистики — лучший метод раскрыть убийство?

— Никогда не видел, чтобы кто-то смог его применить, — нахмурился Грэм. — Обычно так не получается.

— Да, обычно не получается. Но представь, что на этот раз получится. Вот здорово бы было. Запускаем туда одного человека. Только одного. Пусть он изучит место преступления. Он будет иметь рацию и постоянно передавать свои наблюдения. Он может оставаться там один, сколько нужно. Только он… то есть ты.

Длинная пауза.

— А подробнее можно?

— Начиная с вечера в пятницу, двадцать второго, в наше распоряжение поступает самолет «Гольфстрим»,[13] принадлежащий Министерству внутренних дел. Он будет находиться на военно-воздушной базе имени Эндрюса. Там все необходимое лабораторное оборудование. Мы тоже будем там — я, ты, Зеллер, Джимми Прайс, фотограф и два человека для опроса свидетелей. Как только поступает сообщение об убийстве — мы сразу же выезжаем. Где бы это ни произошло, хоть на Аляске, не позже чем через час пятнадцать минут мы будем на месте.

— А местная полиция? Она нам не подчиняется. Она ведь ждать не будет.

— Мы сейчас обзваниваем всех шерифов и все полицейские управления. Все до единого. Просим, чтобы приказ был доведен до каждого диспетчера, до каждого дежурного по участку.

Грэм покачал головой: