Красный Дракон Империи (СИ)

С кухни пришёл дядька Андрей. Это он, услышав моё "спасибо" по китайски, от неожиданности и удивления выронил из рук кружку.

— Ну, слава богу. Теперь точно на поправку пойдёт, — и он широко перекрестился, повернувшись к пустому "красному" углу. Настёна неодобрительно посмотрела на это действо и с укоризной сказала, — Бога нет, дядька Андрей. И всё это мракобесие, с которым пионеры должны бороться.

Дядька Андрей на это лишь с ироничной улыбкой махнул рукой. Мда, а я как-то и забыл в какое время попал. Здесь и пионеры и комсомол и ОГПУ с КПСС. Хотя последняя, по моему, сейчас называется ВКП(б). Вот интересно, а я пионер или комсомолец? Пока память об этом молчит.

Прошла ещё неделя. У меня начали слушаться руки и теперь я мог самостоятельно держать ложку и кружку. Теперь хотя бы было не скучно лежать. Я разговаривал с Настей, дядькой Андреем, когда он не был занят по хозяйству, с целительницей тёткой Дарьей, с китайцем Шэн-ли (блин, но почему я его не вижу в Силе?). С последним часто говорили на китайском, что его, похоже, не удивляло. Он так и здоровался со мной с первым с непременным почтительным поклоном и прощался так же с поклоном. И всё это под внимательным взглядом дядьки Андрея. И вот в один из дней, когда Настя возилась в огороде и мы остались с ним одни в доме, и состоялся очень интересный разговор.

— А скажи-ка мне, крестник, когда это ты по китайски балакать выучился? И почему это китаец Шэн-ли с тобой поперёд меня здоровкается, да кланяется тебе?

Как говорится, УПС(!!!). Самое страшное слово в ракетных войсках стратегического назначения. Это то, что называется попалился. Ну вот и как ему объяснить? Сказать правду, так не поверит, а врать как то не хочется. Эх, попробую и не соврать и правды не сказать.

— А ты, дядька Андрей, точно хочешь это знать? — я посмотрел ему в глаза, — не всякое знание может пойти на пользу.

— Ну а ты начни, а там поглядим, что в пользу, а что нет.

— Так ведь всё я тебе рассказать не могу, а лгать не хочу. Устроит тебя такое?

— Да меня сейчас всё устроит. Я уж и не знаю что и думать. То ты был как, прости господи, алахарь[3] какой и лез куды ни попадя, будто в тебя анчутка[4] вселился, то вдруг балакаешь по китайски лучше чем Шэн-ли, хоть раньше и ни слова не знал. И взгляд у тебя другой стал. Взрослый. Отцов взгляд.

— Ну что же, так тому и быть. Только, дядька Андрей, давай баш на баш. Я тебе расскажу что со мной приключилось, а ты мне расскажешь о моих родителях. ВСЁ расскажешь, — последнее я выделил голосом.

Дядька Андрей усмехнулся, — Как ты там сказал? А ты точно хочешь знать всё? Не всякое знание на пользу,-

Вот так меня моими же словами.

— Точно хочу. Точнее некуда.

— Что ж, договорились. Кто начнёт первым?-

— Да я и начну. Чать помоложе буду, — я вздохнул, набрал в лёгкие воздуха и начал, — в общем, дядька Андрей, умер я, — старый казак удивлённо вскинулся, — в тот самый миг, когда с кедра сверзился, вот тогда и умер. Здесь умер. И родился в другом времени. В одна тысяча девятьсот семьдесят пятом году. И прожил там жизнь. Сорок пять лет прожил. Всяко было. И хорошее и плохое. Женат был, сын у меня там был, да погибли они, а я стал калекой. А до того работал в своей фирме, денег много зарабатывал. Тогда и изучил и китайский и немецкий и ещё несколько языков и многое другое. А потом случилось так, что в том времени у меня был выбор, или совсем умереть там или попытаться вернуться сюда. Я выбрал второе. И вот я здесь. Ну а почему Шэн-ли мне кланяется и здоровается со мной первым, то об этом у него надо спрашивать. Мне и самому это интересно.

— Эвон оно как, — задумчиво произнёс дядька Андрей, — и ведь не врешь, то сразу видно. И говоришь как взрослый поживший человек. Дарья сказывала, что дар какой-то у тебя появился.

— Когда возвращался, то свет какой-то в меня вошёл. А как здесь очнулся, то начал видеть ауру у других людей.

— Ауру?

— Это что-то вроде энергетической оболочки человека. Гхм, мда. Как бы это объяснить? Душу, что ли. Может и ещё что есть, но это надо развивать. С той же тёткой Дарьей пообщаться на эту тему, может она что подскажет. Да и с китайцем Шэн-ли тоже не мешает поговорить об этом.

— Да, — протянул старый казак, — чудны дела твои, господи. Дарья говорила мне, что ты за гранью побывал и оттуда смог вернуться, а оно вон ещё что. Тяжко было? — неожиданно спросил он.

— Тяжко это не то слово, — хмыкнул я, — теперь твой черёд рассказывать, дядька Андрей.