Красный Дракон Империи (СИ)

Советское правительство с трибуны Лиги Наций обратилось к мировому сообществу с требованием осудить пиратское нападение на мирное судно. Ответом была тишина. Тогда СССР потребовал от Японии компенсации нанесённого ущерба в размере одного авианосца. Нами был выбран только что введённый в эксплуатацию средний авианосец "Хирю". Срок ответа на данное требование мы установили в 24 часа. Спустя сутки ответа не последовало. С Хабаровской авиабазы взлетели 15 стратегических бомбардировщиков, которые несли на борту четыре 10 тонные ОДАБ и ещё 120 тонн бомбовой нагрузки, включая зажигательные бомбы. Их целью были верфи в Куре, префектуры Хиросима, на которых готовился к спуску на воду легендарный в другом мире линкор "Ямато". Увы, но здесь стать легендой ему было не суждено. С высоты 12 километров его превратили в груду металлолома, а заодно разнесли в щепки верфи ВМС Японии. В тот же день японской стороне было выдвинуто новое требование о компенсации. Теперь нам нужен был вышеупомянутый авианосец и плюс к нему один новейший тяжёлый крейсер "Тикума". Срок на ответ так же дали 24 часа. Ответа, ожидаемо, не последовало. Была замечена концентрация японского флота в Японском море. Вновь в воздух поднялась "драконья эскадрилья" со своими крылатыми собратьями. На этот раз конечной целью маршрута был город Нагасаки и находящиеся там верфи Mitsubishi Heavy Industries, в эллинге которых шли работы по строительству второго супер-линкора "Мусаси". При приближении к Японии один из самолётов отделился от основной группы и взял курс на Токио. Его целью был императорский дворец, а в бомбоотсеке находилась 10 тонная чугунная болванка с искусно отлитым на её поверхности иероглифом "смерть". Результатом бомбардировки стало уничтожение недостроенного линкора и спустившаяся на парашютах точно в дворцовый сад чугунная "бомба". На этот раз не обошлось без потерь. Зенитным огнём был повреждён один из бомбардировщиков, снизившийся для фотографирования результатов бомбового удара до 9 тысяч метров, который с трудом смог дотянуть до базы. Из экипажа погиб стрелок кормовой артустановки. Из Москвы срочно запросили запчасти для ремонта и дополнительные спецбоеприпасы.

Наши требования возросли. К авианосцу и тяжёлому крейсеру прибавились два крейсера типа "Конго". Японская эскадра в составе двух авианосцев, трёх линкоров и восьми крейсеров подошла к Владивостоку. Наш Тихоокеанский флот, будучи слабее, ничего противопоставить японской эскадре не мог. Стоило японцам войти в радиус поражения, как по ним отработали экспериментальные противокорабельные ракетные комплексы "Бастион", разработанные в КБ Королёва, совместно с В.П. Глушко. После старта управление ракетами велось по радиолучу с зависшего на максимальной высоте дирижабля "Витязь". Из сорока стартовавших ракет на цель вышли 23. Четыре ракеты взорвались на стартовых позициях. При этом погибло 9 человек. 5 ракет упали в море по различным причинам, 8 были сбиты зенитной артиллерией кораблей. Остальные 23 попали в свои цели. Один авианосец затонул, получив две ракеты в борт и одну в лётную палубу, второй, имея большие повреждения лётной палубы и многочисленные пожары, развернулся курсом на ближайший японский порт. Из трёх линкоров относительно целым остался лишь один. Ему "повезло", что попавшая в него ракета ударила в борт под большим углом и взорвалась над палубой, снеся с неё всех находившихся там. Всё же четверть тонны начинки ракеты, плюс остатки топлива это серьёзный аргумент. Два других линкора ушли на дно. Из крейсеров не уцелел ни один.

Через сутки от японской стороны пришёл ответ с согласием выполнить все наши требования. Вскоре в заливе Петра Великого состоялась передача затребованных нами кораблей. Если бы японцы заартачились и попытались повторить свой рейд на Владивосток, от остановить их нам было бы просто нечем. Мы расстреляли все имеющиеся у нас ракеты. Могу с гордостью сказать, что командовал сводным дивизионом экспериментальных ракетных противокорабельных комплексов "Бастион" мой тесть, капитан первого ранга Стрельников, получивший за эту операцию звезду Героя Советского Союза и звание контр-адмирала. А я, поставив свою подпись, как представитель Верховного командования СССР, под актом передачи кораблей, отправился одним из транспортных бортов, из Владивостока в Москву. Соскучился по жене и сестре. Надеюсь, что и они по мне скучали, хотя жизнь у них, что называется, била ключом.