Красный дракон. Китай и Россия в XXI веке

В Тибете я видел в ходу карточки распределения зерна, но и то лишь в находившихся на довольствии государства китайских гарнизонах. Сами тибетцы — даже с появившимися кое-где радиотелефонами, компьютерами и электронной почтой — как жили в натуральном хозяйстве, так и живут. Так как растет в местных условиях, да и то очень плохо, только ячмень, местное топливо — кизяк из ячменной соломы и навоза яков, а любая интенсификация движений из-за разреженности воздуха и кислородного голода приводит к быстрой усталости и полному истощению физических сил, как у альпинистов. Растительная пища грубая, ограничена ячменем, который порой жуют прямо в виде зерна. Вареное мясо, сливочное масло, сохраняемое кусками в зашитом бараньем желудке, простокваша, лепешка, бульон с пельменями и чай с молоком — вот и все разносолы. Никакое изобилие здесь невозможно по самим природным условиям. В тибетском обществе нет многоженства, поскольку один мужчина не в состоянии содержать несколько жен, но, наоборот, до сих пор процветает многомужество, когда одну женщину и ее потомство содержат несколько мужчин. Местная продуктивность хозяйства настолько мала, а прибавочный продукт настолько ничтожен, что все накопления за долгие века сосредоточены в монастырях. Да и там, кроме золотых статуй Будд и серебряных ковчегов лам, украшенных булыжниками бирюзы и нефрита, других накоплений/пожертвований (исторически, во многом, за счет труда крепостных) практически нет. Какие-либо налоги собирать не с чего и содержать аристократию, бюрократию или демократию просто не на что. Демократия — для сытых. Для голодных же — под силу только теократия во главе с духовным правителем! "Всеведущий" Далай-лама (море мудрости) — живое воплощение духа (энергии) сострадания. Заметьте: не западного наслаждения и богатства, не православного милосердия и совестливого покаяния в грехах, но сострадания.

Никакой иной уклад хозяйства, кроме натурального, не имеет в Тибете собственной внутренней базы. Капитализм в Тибете невозможен по причине отсутствия возможности капитализации чего-либо своего. Социализм невозможен по причине отсутствия возможности распределять что-либо свое. Интенсификация личного труда сверх границы, обусловленной кислородным голодом, невозможна ни толстым кнутом, ни самым сладким пряником. Видимо, поэтому у тибетцев приоритет материальных благ давно заменен на духовные ценности. Богатство — не цель. Духовное просветление (свобода от привязанностей и уравновешенность) — вот смысл этой жизни. И если спешащие жить, потреблять и наслаждаться жители западной либеральной цивилизации обращаются к астрологии за предсказаниями в этой жизни, то жители Тибета прибегают к астрологии для расчетов путей реинкарнации духа умершего. В европейской астрологии прогноз делается от места дня и часа телесного рождения человека на эту его жизнь. Мое постоянное и желающее удовольствий "Эго" — вот где интерес европейца. У тибетцев же в символе буддистской веры никакого постоянного, определенного и только поэтому любимого "Я" не существует. "Я" — лишь нынешнее, условное обозначение последовательности странствующих из мира в мир взаимосвязанных перевоплощений. Раньше и теперь астрологический прогноз в Тибете делается от дня и часа смерти на то, куда переместился и в кого переродился дух.

Самым разительным отличием от Европы является исполняемый поныне обычный ритуал простых тибетских похорон. Телесное бренно и ничтожно. Духовное нетленно и значимо. Труп покойника, наверное, всем селением относят на вершину горы и расчленяют, отрубают руки, ноги, вынимают внутренности. Затем части трупа разбрасывают в разные стороны. Стая орлов ждет, пока люди уйдут. Тело умершего — последний дар милосердия для насыщения голодных. Зрелище это для европейца жуткое. Но если видеть, как мохнатые тибетские собаки каждый день от голода жрут человеческое дерьмо, а орлы поедают человеческие останки, то значимость духовного в человеке становится наглядной и очень понятной.

Центры духовной жизни и хранилища знаний о космической энергии, медицине, астрологии, метафизике и прочих секретах — монастыри. В монастыре можно получить традиционное образование. Тибетский университет может начинаться с возраста 5–6 лет и продолжаться через духовную тренировку всю эту жизнь. Ламаистское философское мировоззрение доступно только избранным. Минимальный срок полноценного образования — 30 лет. Быстрее овладеть специальными знаниями, а главное, техникой их применения невозможно. Эти, закрытые сроком познания в одно поколение, "сокровищницы" знаний и навыков — и есть суть духовной специфики Тибета. В отличие от европейского христианства, монахам-ламаистам предоставлены полная духовная свобода и такая же материальная самостоятельность. В монастырской братии, как и в обществе, общины нет, каждый живет на собственные средства. И в монастырях, и в обществе сохраняется пренебрежение к обладанию чудесами технической цивилизации.