Красный дракон. Китай между Америкой и Россией. От Мао Цзэдуна до Си Цзиньпина

Формой конкурентной борьбы за весьма близкие к исчерпанию нефтегазовые ресурсы легко может стать морская блокада Китая со стороны США. По отработанной процедуре санкций, обеспечивающих режим наказания «международного терроризма» в проливах легко вводится режим задержания и досмотра танкеров, следующих из портов Саудовской Аравии, Ирана, Йемена, Омана, Ливии, Индонезии, Австралии, Венесуэлы и т. д., с конфискацией груза в пользу коалиции во главе с США. А на сухопутных театрах режим контроля с военных баз США за территорией транзита нефти и газа в Китай из Центральной Азии легко может быть переведен в режим перекрытия путей транзита методами провоцирования региональных конфликтов. На китайско-казахстанской границе боеготовным резервом первой очереди выступает уйгурский сепаратизм.

В обстановке явного преимущества морской мощи США в контроле «международного терроризма» на коммуникациях с фронта КНР защита сухопутных путей доставки сырья в Китай станет для него насущной необходимостью охраны тыла. Под лозунгом обеспечения суверенного права на безопасность Китай в порядке оказания «добрососедской помощи» вполне может ввести свои войска охраны тыла на территорию Монголии, Восточного Туркестана, Приморья и Приамурья.

Безусловный стратегический противник Китая до середины XXI в. – Соединенные Штаты Америки – под прикрытием борьбы с международным терроризмом в Афганистане своим военным присутствием уже проникли в Узбекистан, Кыргызстан и Таджикистан. Экономически глубоко внедрились в Казахстан. Готов меморандум, предусматривающий допуск войск НАТО с тяжелой техникой на территорию России.

То есть американское присутствие в странах ШОС как стратегическом тыле Китая есть потенциал дестабилизации этого тыла. Отсюда для Китая задача охраны своего тыла в рамках ШОС становится первостепенной. Иными словами, Шанхайская организация сотрудничества должна стать инструментом охраны тыла КНР. В этом заключается китайская идея ШОС.

Для того чтобы избежать печальной участи превращения пространств и недр России в «театр военных действий» Китая и США, России следует осознанно самой предложить Китаю стать его стратегическим тылом в противоборстве с Североамериканскими Соединенными Штатами. Следует, как во всех восточных единоборствах, сначала слегка «поддаться» поступательному напору, а затем вывернуть вектор чужой силы в свою пользу. Развести векторы чужих сил вращением в разные стороны к пользе России позволят хозяйственные мегапроекты транспортно-промышленного характера с использованием специальных жестких условий концессии.

Роль же авангарда движения НАТО на Восток означает для России принять на себя условия «штрафного батальона», который должен погибнуть в интересах задач операции на стороне «трех Северов».

Троецарствие как модель отношений

Китая, России и США

Учитывая символичность и стратагемность китайского мышления, нынешнюю политику реализации китайского проекта в некотором смысле можно уподобить схеме древнего китайского романа «Троецарствие». Фабула иносказаний следующая. На арене борьбы три царства: Вэй – коварный агрессор; Шу – приверженец мирного решения проблем; и У – испытывало недоверие к царству Шу. Для китайцев сегодняшний мир – такой же, как в эпоху Троецарствия: Вэй – это США (вместе с наднациональными «финансовыми суперлордами»); Шу – Большой Китай; У – Россия (на одной оси с Объединенной Европой). То есть, по схеме, если бы у России и Китая было взаимное доверие, они могли бы успешно противостоять США.

В чем же кроются причины недоверия? Ответ следующий. В истории отношений России и Китая были неравноправные договора. Первый неравноправный договор 1689 г., Нерчинский, ущемлял интересы России. Подписанный после падения крепости Албазин, пленения казаков и ликвидации Албазинского воеводства, договор устанавливал, что весь обширный район бассейнов рек Амур и Уссури является китайской территорией. Самые неравноправные для Китая – это Айгуньский договор 1858 г. и Пекинский договор 1860 г. Тогда, пользуясь поражением Китая Объединенному Западу в «опиумных войнах», Россия не упустила возможность территориальной экспансии, включилась в «аннексии и контрибуции» и присоединила к себе «за так» соответственно Амурский и Уссурийский край.