Красный флаг: история коммунизма

Хрущев очень болезненно воспринял венгерские события. Он вспоминал: «Будапешт гвоздем сидел в голове и не давал уснуть»^{819}. Стремясь преобразовать сталинскую империю в братство равных народов, он вынужден был сделать выбор между жестким империализмом и унизительным отступлением. Выбор этот был затруднительным, поскольку в это же время старые колониальные державы Великобритания и Франция поддерживали Израиль против Насера в Египте. Это была неудачная попытка восстановить неоимпериалистическое влияние на Ближнем Востоке, 30 октября Президиум ЦК принял исключительное решение — позволить Венгрии идти своим собственным путем. СССР отказывается от применения силы, выводит войска и начинает переговоры[593].^{820} Однако такая идеалистическая позиция продержалась ровно один день. Пока собирался Президиум, в Венгрии нарастала ожесточенность с обеих сторон[594]. Надь больше не мог направлять народное негодование в русло реформистского коммунизма. Под давлением народа он призвал к выходу Венгрии из Варшавского договора и к созданию многопартийного правительства Народного фронта[595]. С точки зрения Москвы, возникла реальная угроза распространения революционной эпидемии. Беспорядки распространялись по всему резону, Румыния даже закрыла границу с Венгрией, потому что венгерские студенты устроили демонстрацию в Трансильвании. Хрущев боялся, что Запад вмешается в ситуацию. Вся его реформистская программа потерпит крах, и сторонники жесткой сталинской линии окажутся правы. Один из свидетелей тех событий утверждал, что Хрущев говорил Тито: «Когда у власти был Сталин, все ему подчинялись и не было никаких потрясений, но сейчас, когда они пришли к власти… Россия потерпела поражение и потеряла Венгрию»^{821}.

31 октября Хрущев изменил свое решение[596]. В Москву вызвали Яноша Кадара, реформиста, который несколько лет находился в тюрьме, куда его посадили сторонники сталинизма[597]. Его убедили вернуться в Венгрию с советскими войсками, чтобы помочь подавить восстание и в то же время не допустить восстановления старого порядка. 4 ноября войска стран Варшавского договора вошли в Венгрию. Надь укрылся в посольстве Югославии[598]. Сопротивление было жестоким. За время восстания погибло 2000 человек. 7 ноября, в 39-ю годовщину Октябрьской революции, Кадар установил новый режим. Далее последовали суровые репрессии. 22 тысячи человек были осуждены, 13 тысяч посажены в тюрьму, 350 человек были казнены. В основном это были молодые рабочие[599]. 200 тысяч человек сумели сбежать на Запад^{822}. Надю не повезло. Его обманом вынудили покинуть югославское посольство, арестовали, посадили в тюрьму[600] и в 1958 году казнили.

В 1956 году советский коммунизм потерял многих своих сторонников в Восточной Европе. Жестокие репрессии в отношении рабочих советов[601] и революционных комитетов скорее стали напоминать контрреволюцию, чем прогресс. Для многих жителей Восточной Европы Россия и ее государства-сателлиты выглядели воплощением реакционного Священного союза, который был основан после свержения Наполеона.

V

1956 год также дискредитировал коммунизм в Западной Европе. Хрущев выглядел стареющим империалистом, он ничем не отличался от французского премьер-министра Ги Молле, который возглавлял Социалистическую партию Франции, и его британского коллеги, консерватора Энтони Идена, который как раз в то время вторгся в Египет. Из всех партий начали уходить люди, а причиной этому явилось вторжение в Венгрию. Итальянская коммунистическая партия потеряла 10% своих членов. Эрик Хобсбаум, который все-таки остался коммунистом после событий 1956 года, вспоминал, как тяжело было смириться с жестокостью Советов, как в прошлом, так и в настоящем. Он и его товарищи по партии «жили на грани массового нервною срыва»: «Очень сложно восстановить в памяти атмосферу того тяжелого года… Даже по прошествии полувека в горле появляется комок при воспоминании о том невыносимом давлении, под вторым мы жили месяц за месяцем, о тех нескончаемых моментах, когда надо было принимать решения, от которых зависела наша будущая жизнь, о друзьях, оставшихся сплоченными или ставших врагами…»^{823}.