Красный Герцог

Франц ориентировочно понял, что пришло время привести к офицеру девочку. Зайдя в библиотеку, он ощутил небольшую прохладу от сильного сквозняка. Девочка всё ещё неподвижно сидела на диване в обнимку со старой книгой. Работа Генриха закончилась, он уставился в окно, и ему казалось, что он видел, как в Фюссене стояла «Пантера». Такое наблюдение дало ответы на несколько вопросов, которые были неприятны, и не были хорошей новостью. Наличие союза между деревней и лейтенантом Диди было дурным знаком, что ставил крест на всём отряде Генриха. Это и объясняло то, почему лейтенант был так проинформирован происходящим, и то, что он требовал убрать ящики в определённое место, откуда местные самым удобным для них способом могли забрать всё содержимое.

На этаж поднялся Франц, который ввел позади себя Анну. Грустная на вид девочка даже не была против того, что её куда-то ведут, ей уже было всё безразлично. Даже на попытки брата с ней заговорить, она только печально смотрела в его глаз, пытаясь найти частичку знакомого человека, который давно исчез. Офицер осторожно взял сестру за руку и провёл её в покои, где разместил на кровати и посоветовал ждать его возвращения. Девочка была чересчур тиха и сера, будто большая механическая кукла слабо ковыляла по полу и мрачно смотрела по сторонам. Даже её дыхание было каким-то слабым, хриплым и болезненным.

Генрих покинул комнату и закрыл дверь на новый замок. Когда раздался звук того, что девочку заперли, она резко ожила. Было слышно, как она подбежала к двери и начала её колотить. В голосе, которого Генрих почти не слышал с самого утра, слышался просто невыносимый ужас, будто ребёнка заперли там, где его ждёт неизбежная гибель.

— Анна, успокойся! — перекрикивал девочку юноша, и, замечал, что его сестра не пытается прекращать. — Это ради твоей безопасности, представь, что это просто игра!

Звуки ударов кулачков о дверь не прекращались, дополнительно к ним начали разносится крики: «выпусти!», «открой!» и «Генрих, не надо!» При других обстоятельствах сердце Генриха бы не выдержало, и он открыл дверь, несмотря на то, что могло бы произойти, лишь бы не слушать столь мучительные для него звуки. Только сейчас юноша негодовал столь резкому изменению в поведении сестры, но списывал всё на потерю родных и подруг.

— Ни за что не открывай эту дверь, — приказал офицер Францу. Солдат одобрительно кивнул.

Вернувшись на первый этаж и убедившись, что работа Руди выполнена, а Вольфганг продолжает строить баррикады, Генрих приказал первому солдату помочь с укреплениями. Сам же офицер вместе с Францем отправились за ящиком с боеприпасами, который позже поставили в центральном коридоре, чтобы у всех была возможность достать необходимые патроны. Генрих посмотрел в окно, пытаясь определить примерное время.

— С минуты на минуту должны прийти наши гости. Пока что ведите себя спокойно, но будьте готовы стрелять — они не станут жалеть нас, а мы их, — сказал Генрих. Осматривая тех, кто остался с ним, он видел в глазах Вольфганга, как тот вспоминал ужасные моменты после обучения в Керхёфе. Солдаты принялись ждать.

— Руди, ты запомнил отравленный стакан? — мимолётом поинтересовался Генрих.

— Да, я его пометил красным крестом, — ответил юноша.

— Черт возьми, Руди! Ты бы ещё для конспирации пометил его белым черепом с надписью «яд»! Убери метку, пусть все выглядят обыденно. — Офицер уже подумал убрать непутёвого с глаз, чтобы не портил все планы.

— А если мы отравимся? — начал спорить солдат.

— А ты поставь его в сторону и запомни!

Руди не мог себе представить, как во всей текущей суматохе, его офицер продолжал сохранять сверхъестественную хладнокровность и сдержанность.

Когда Руди вернулся со своего задания в центральный коридор, то все продолжили дальше ждать возвращения лейтенанта. Вскоре они получили то, что ожидали, — ворота внешнего двора начали открываться. Генрих со своими солдатами поспешил к ним, чтобы приветствовать возвращение Диди и его солдат. На этот раз гости прибыли без танка. Во дворе произошло очередное собрание людей, которые не были рады видеть друг друга.

— Вы пришли к конечному выводу? — поинтересовался у офицера лейтенант.

— Нет, но мы можем это обсудить в более приятной обстановке, — ответил Генрих, указывая пальцем себе за спину. — Пока мы вас ждали, то решили сварить чай. Мы все могли бы дипломатично обсудить важный вопрос и, как цивилизованные люди, прийти к мирному решению.

— Поздно думать о переговорах, — ответил Диди, разрушая весь план Генриха, — последний шанс. Один час, и мы будем брать замок боем.

Лейтенант и его солдаты, развернувшись, начали покидать пределы замка. Если бы у Генриха не атрофировалось переживание, нервозность и страх, он был бы взбешён тем, что его план был разрушен, даже не начавшись. В состоянии аффекта, он выхватил бы свой пистолет и застрелил лейтенанта в спину. Юноша развернулся и молча вернулся в замок.

— У нас ещё много работы, — сказал он.