Красный Герцог

После длительной работы, Генрих лежал в кровати и смотрел в потолок. Его веки медленно закрывались, и когда он почувствовал дуновение ветра, то узрел перед собою длинный коридор. Этот проход казался бесконечным, ведь чем дольше он всматривался, тем сильнее сгущалась тьма. Где-то вдалеке Генрих видел дверь, которая так сильно выделялась в пустоте, что казалась нарисованной. Коридор был полностью серым, его стены были обшарпаны, а на полу лежали куски камней, кирпичи и песок. Дверь была полностью сделана из белого металла. За ней был яркий свет, что виднелся сквозь замочную скважину. Этот свет был словно маяком для Генриха; он манил его и был его целью. «Я должен её открыть. Я должен выпустить его» — проносились мысли в голове Генриха. Ступая вперёд сквозь мусор, Генрих ощущал волнение, которое с каждым шагом только росло. Ему казалось, что чем ближе он становился к двери, тем дальше она оказывалась; он чувствовал, что это так. Пройдя сотню метров, Генрих начал осознавать, что его темп уменьшается. Он начал тормозить, что-то начало мешать ему. Посмотрев под себя, Генрих увидел, как в его ноги вцепились чёрные руки. Длинные и чёрные конечности тянулись из тьмы, что находилась позади юноши. Они крепко держались острыми пальцами за Генриха и не давали ему идти дальше. Борясь с ними, ему удавалось пройти еще несколько метров. Чем дальше он шел, тем четче мог слышать шум впереди: невнятный голос за дверью и стук по металлической поверхности. Звучание ускорялось, оно становилось громче и постепенно превращалось в кашу из звуков.

По бараку бурным потоком носились сослуживцы Генриха — они готовились к новому дню в лагере. Приходил Манфрэд и будил всё помещение. Генрих умудрился благополучно проспать приход офицера, и он очнулся, когда все начали собираться. Уставшим, от вчерашнего испытания, Генрих с трудом оделся, и прихватив свой карабин, вышел на улицу. Погода была более приятной, чем вчера, а вот утренняя пробежка была намного тяжелее. Манфрэду доставляло удовольствие испытывать своих подчинённых и выжимать из них все соки. Им пришлось не только бежать дистанцию в полтора раза больше предыдущей, но и делать это со своим оружием. После этого длительного процесса, болели все руки и ноги. Следующим тяжелым испытанием был завтрак. На тарелке опять лежала омерзительно холодная и безвкусная каша.

После вчерашнего происшествия были видны изменения в настрое окружающих: новобранцы разделились на два лагеря, те, кто знали, что случилось и те, кто были в неведении. Где-то угрюмо сидел рекрут, нервно осматривая помещение, косясь на каждого проходящего, где-то просто что-то радостно обсуждали. «Им еще не рассказали? Этот случай скрывают?!» — задался вопросом Генрих. Эта мысль пришла ему в голову в тот момент, когда он увидел стол офицеров. Они так же радостно щебетали друг с другом, как и вчера.

Генрих почувствовал легкий удар по плечу и, обернувшись, увидел Вольфганга, который пройдя мимо своего друга, медленно направился в сторону выхода. Генрих пошел за ним.

— Ты уже слышал о том, что вчера произошло? — Остановившись Вольфганг начал говорить с Генрихом, стоя к тому спиной.

— Даже больше — я был там.

Услышав это, Вольфганг обернулся к своему другу. В его глазах читалось сочувствие и удивление.

— Его перевели неизвестно куда, он был из четвертого отряда. Даже не знаю, что его ждёт…

— Я видел твоего офицера в деле — это даже не человек… — сказал Генрих после непродолжительной паузы. — Он накинулся на парня и…

— Никто не знает, где он. Просто сказали, что его перевели.

Яркое солнце освещало весь лагерь. Оно согревало почву и нагревало металл. Небо без единого облака выглядело бесконечным морем, где яркая звезда была подобна одинокому острову.

Седьмой отряд направлялся к западной границе лагеря, она отличалась от остальных тем, что была перекрыта старым деревянным забором. Шаткая конструкция много лет являлась непригодной для предоставления безопасности деревне. Теперь она служила как украшение и напоминание о старых временах. Рядом с этим забором стоял большой ящик, который был закрыт на массивный амбарный замок.

Манфрэд остановил свой отряд перед этим забором и указал рукой на место, которое было уже далеко за ним.

— Сегодня ваш счастливый день! Сегодня вы будете учиться стрелять. — Манфрэд сделал небольшую паузу, собираясь с мыслями. — Чтобы не произошло каких-либо инцидентов, все отряды тренируются далеко друг от друга. Ваша цель будет находиться на столбах — это кастрюли, тарелки и прочий хлам.