Красный корсар

До сих пор день был безоблачен, и никогда еще лазурный свод, осенявший бескрайние равнины океана, не сиял такой яркой синевой, как небеса над головами наших храбрых моряков. Но вдруг природа словно возмутилась их кровавыми замыслами: зловещие черные тучи затянули горизонт, соединив небо с океаном в стороне, противоположной той, откуда дул ветер. Эти грозные признаки не ускользнули от внимания матросов враждующих судов, но опасность, казалось, была еще слишком далеко, чтобы отвлечь их от предстоящего сражения.

— С запада надвигается шквал, — проговорил многоопытный и осторожный Бигнал, указывая на эти первые приметы, — но мы успеем справиться с пиратом и привести все в порядок прежде, чем шторм поглотит ветер и обрушится на нас.

Уайлдер согласился, ибо к этому времени в душе его также заговорила профессиональная гордость и благородное соперничество взяло верх над добрыми чувствами.

— Корсар убирает все верхние паруса! — воскликнул юноша. — Он, видно, тоже не доверяет погоде.

— Мы этого не сделаем, а он пожалеет об этом, когда попадет под огонь наших батарей. Но клянусь Георгом, нашим королем, судно у него отличное! Прикажите поставить грот, сэр. Поторапливайтесь, а то мы и к ночи не настигнем разбойника.

Приказание было выполнено, и «Стрела» рванулась вперед, ускорив бег, словно живое существо, подгоняемое страхом или надеждой достигнуть желанной цели. К этому времени королевский фрегат обошел противника с наветренной стороны, причем пират не сделал ни малейшей попытки помешать ему занять эту выгодную позицию. Напротив, «Дельфин» продолжал убирать верхние паруса, всячески стараясь облегчить гордо вознесенные мачты и обеспечить устойчивость судна при ударе шквала. И все же, по мнению Бигнала, расстояние, разделявшее их, было еще слишком велико, чтобы начать сражение; а между тем противник все уходил вперед с такой быстротой, что это грозило оттянуть решающую минуту или вынудить старого капитана поднять столько парусов, что в них можно будет заблудиться в дыму и суматохе боя.

— Что ж, раз он, по вашим словам, человек самолюбивый, то постараемся задеть его гордость, сэр, — сказал старик. — Дать пушечный выстрел с подветренной стороны и показать ему эмблему его государя!

Однако гром пушечного выстрела, так же как и появление еще трех английских флагов на всех трех мачтах «Стрелы», не произвели, казалось, ни малейшего впечатления на противника: судно Корсара продолжало идти взятым курсом, порой поворачиваясь навстречу ветру, затем отклоняясь в подветренную сторону, точно это на самом деле был дельфин, лениво играющий в соленых волнах и сворачивающий с пути, чтобы понюхать ветер.

— Он остается безучастен ко всем законным и общепринятым приемам ведения войны, — сказал Уайлдер, убедившись в равнодушии, с которым был встречен их вызов. — Тогда пусть заговорят пушки.

С борта, повернутого в сторону удаляющегося «Дельфина», раздался пушечный выстрел. Железный гонец пронесся над морем, легко перескакивая с волны на волну, просвистел над кораблем и обрушился в воду, не причинив ему никакого вреда и лишь окутав палубу легким облаком брызг и пены. За первым выстрелом последовали второй и третий, но Корсар по-прежнему не обращал на них ни малейшего внимания.

— В чем дело? — воскликнул с досадой Бигнал. — Заговоренный он, что ли? Все наши ядра пролетают мимо! Фид, неужели вы не можете вступиться за честь нашего флага во славу всех честных людей? Ну-ка, развяжите язык вашей любимой старушке; в былые времена она певала на славу.

— Рад стараться, сэр! — услужливо откликнулся Ричард, которого капризная судьба вновь вернула к его любимому детищу. — А ну-ка, посторонитесь, ребята, и дайте болтушке вставить словечко.

Сказав это, Ричард спокойно прицелился, собственной рукой неторопливо поднес фитиль и с невозмутимым видом послал в сторону своего недавнего сообщника ядро, прибавив: «Прямо в точку». Последовала минута напряженного ожидания, и взлетевшие в воздух обрывки снастей показали, что выстрел прорвал на «Дельфине» паутину такелажа.

В ту же минуту с «Дельфином» произошло поистине волшебное превращение. Длинная лента светлого холста, которым искусно были затянуты пушки по всему борту, мгновенно исчезла, словно птица взмахнула крылом, и на ее месте открылась широкая кроваво-красная перевязь, зияющая жерлами орудий. Флаг того же дерзкого цвета взвился на корме, и темная масса его вызывающе затрепетала на верхушке флагштока.

— Вот он, мерзавец, во всей красе! — взволнованно вскричал Бигнал.

— Взгляните: он сбросил маску и показал свой истинный цвет; вот откуда его знаменитое прозвище. К орудиям, ребята! Пират больше не шутит!