Красный корсар

– Действительно, недавно. Конечно, вы мало знакомы. А капитан, наверное, хорошо его знает?

– Все думают, что да, но…

– Что ты хотел сказать?

– У капитана никто не посмеет спросить. Даже я могу только молчать.

– Даже ты?! – миссис Уиллис потеряла всякую сдержанность.

Но мальчик так задумался, что ничего не заметил. Миссис Уиллис обратила внимание Гертруды на его неподвижную фигуру.

– Родерик, – обратилась она к мальчику, – а нам он будет отвечать?

Вздрогнув, он пришел в себя и взглянул на Гертруду.

– Она красивая, – сказал он. – Но ни одна женщина не смогла справиться с его характером!

– Так жестоко его сердце? И вопрос, заданный прекрасной девушкой, останется без ответа?

– Послушайте, сударыня, я много перевидел за эти два года, не оставайтесь на этом корабле, здесь не место для таких женщин, как вы. Уезжайте даже с риском очутиться в таком же безвыходном положении, в котором вы оказались перед прибытием сюда, – на шлюпке и без палубы.

– Может быть, уже поздно следовать твоему совету, – сказала госпожа Уиллис, – но расскажи нам все об этом судне, Родерик. Я вижу, что ты рожден не для подобной службы и случайно попал сюда.

Родерик замолчал, уклоняясь от дальнейших разъяснений.

– Почему у «Дельфина» сегодня не тот флаг, что был вчера, и не тот, который он вывесил в порту Ньюпорта?

– А почему? – ответил юноша горьким и грустным тоном. – Никто не может разгадать сердце этого человека. Если бы речь шла только о флагах, то это было бы полбеды.

– Я вижу, что ты несчастлив. Я поговорю с капитаном и попрошу его уволить тебя с этой службы.

– Я никакой другой не желаю.

– Как! Ты считаешь свое положение тяжелым и держишься за него?

– Я не жалуюсь на свою судьбу.

Миссис Уиллис пристально посмотрела на него и спросила:

– Часто ли здесь повторяются такие беспорядки, как сегодня?

– Нет, вам нечего бояться: тот, кто их собрал воедино и подчинил себе, всегда сумеет удержать их в руках.

– Но эти люди подчиняются власти короля?

– Короля? Да, действительно короля, и даже такого, которому нет равного.

– Но они посмели угрожать жизни мистера Уайлдера. Это же непостижимая дерзость для тех, кто служит на королевском корабле!

Родерик молча взглянул на нее. Взгляд его выражал недоумение: зачем она притворяется, что ничего не видит и не знает.

– Как ты думаешь, Родерик, позволит ли нам капитан высадиться в первом встречном порту?

– Мы миновали уже много портов после вашей высадки на наш корабль.

– Да, может быть, но таких портов, которых необходимо избегать. Но если мы подойдем к такому, куда он может спокойно пристать?

– Немного здесь таких мест.

– Ну а в случае, если мы подойдем к такому месту? У нас достаточно золота, чтобы заплатить ему за все хлопоты.

– Деньги не имеют для него значения, при первой моей просьбе он дает мне пригоршни золота.

– Ну, в таком случае ты должен быть вполне доволен: небольшие неприятности хорошо вознаграждаются.

– Нет, я предпочел бы его доброе отношение целому кораблю золота! – воскликнул с жаром Родерик.

Миссис Уиллис с удивлением взглянула на него и заметила не только смущение, но и краску в лице и слезы на глазах; потом ей бросился в глаза его тонкий стан и миниатюрные изящные ноги, которые, по-видимому, с трудом поддерживали его.

– Есть ли у тебя мать? – спросила она.

– Не знаю, – последовал едва слышный ответ.

– Довольно, – сказала госпожа Уиллис, – можешь идти, с этих пор нам будет прислуживать Кассандра, а в случае, если ты потребуешься, я ударю в гонг.

Как только Родерик удалился, последовал легкий стук в дверь, и прежде, чем миссис Уиллис успела поделиться своими соображениями с Гертрудой, на пороге каюты показался Корсар.

Глава XXIII

Растроган я. Как все другие люди, Я создан не из камня.

Шекспир. Кориолан

Дамы приняли своего гостя сдержанно, что вполне объясняется предыдущим их разговором. В лице Гертруды отразились беспокойство и тревога, но миссис Уиллис была на вид совершенно спокойна.

Лицо Корсара было сосредоточенным и серьезным. По-видимому, поглощенный какой-то мыслью, он, войдя, даже забыл извиниться за свой неожиданный приход, однако скоро взял себя в руки. Улыбаясь, он низко поклонился и, овладев собой, выразил опасение, что его визит не совсем своевремен. Он говорил мягко и почтительно, будто вошел в каюту не того судна, где был хозяином.

– Я знаю, что теперь не время посещений, но считаю, что не исполнил бы обязанностей радушного и внимательного хозяина, если бы не пришел уведомить вас, что все теперь спокойно и что люди снова кротки, как овцы.

– К счастью, нашелся человек, который сумел тотчас же подавить мятеж. На вас и на ваше великодушие мы только и можем рассчитывать.

– И в этом вы не ошибетесь: вам не угрожают больше возмущения моего экипажа.

– Надеюсь, и никаких других не предвидится?

– Это трудно сказать, наша стихия – беспокойный элемент и никогда не исключает возможности разных неожиданностей. В сегодняшних беспорядках я и сам несколько виноват, я распустил своих людей, но волнение промчалось, как вихрь, и теперь снова все спокойно.