Красный Кристалл

— Мне наплевать, — учтиво ответил гость, чем вызвал негодование у стражников и ледяную улыбку герцога. — Я забираю обратно свой перстень и свой меч, поскольку, как я понял, те нечеловеческие испытания, которым вы подвергли претендентов на наследство, есть лишь пустой обман. Вот я прошёл тоннель и битый час доказываю вам это. Кстати, у меня также была сума с вещами, которые мне дороги. Прикажите отдать мне мои вещи, и я отправляюсь по своим делам. Я прибыл сюда вовсе не за наследством — оно уже как-то само приплелось. Основной моей целью является поиск Красного Кристалла.

Глаза герцога сверкнули, и он резко махнул рукой, отступая в сторону и пропуская вперёд мага. Лавар Ксиндара за спинами стражников закатил глаза и схватился за голову.

Упругим шагом Воронеро выступил вперёд. В продолжение всей речи Лёна он только криво усмехался и нетерпеливо постукивал ногой. Сейчас же он был полон решимости показать всю свою силу. Не сбиваясь с шага, он раскинул в стороны руки, мгновенно обросшие длинными чёрными перьями, тело мага трансформировалось и превратилось в тело птицы. Он полетел над полом — огромный чёрный коршун с горящими глазами. Его целью была фигура человека, стоящего отдельно ото всех. Мощный клюв птицы с заострённым концом и острые когти обещали мгновенную гибель. Он был велик и страшен, как дракон.

Оборванец, стоящий одиноко, не попытался убежать. Он поднял вверх руку, и в ней тут же сверкнула яркая серебряная искра. В следующий миг на птицу обрушился удар — неведомо откуда грянула молния и рассекла тело коршуна на две части. Брызги чёрных перьев взлетели вверх. Две половины тела пролетели дальше и упали на пол. Через мгновение останки птицы превратились снова в человека — маг Воронеро был рассечён точно надвое. Половинки его тела даже не кровоточили, а только медленно сжимались и вдруг вспыхнули синими огнями. Пламя моментально охватило останки и пожрало их почти без следа.

— Наверно, это был очень чёрный маг, — немного удивлённо сказал оборванец с сияющим мечом. — Обычно так умирают вурдалаки и прочая магическая нечисть.

Он повернулся к герцогу Росуано, стоящему с побледневшим лицом и большими глазами. Вся стража растерянно топталась у дверей, ожидая приказаний и явно испытывая страх перед пришельцем.

— Мой Перстень, — негромко сказал тот в воздух, и перед ним немедленно появился перстень с чёрным бриллиантом.

— Перстень Гранитэли, — ласково сказал Лён и надел его на палец. — Ну вот, осталось отыскать суму. Вам она всё равно не поможет — вы даже не сможете открыть её. Она заговорена. Где-то здесь есть пещера, в которой находится Красный Кристалл. Ещё меня тут интересуют эльфийские кристаллы, которые собирал Гедрикс. Не слишком приятная обязанность, но я должен изъять их у вас, как бы вы на это ни смотрели. Это завещано мне моим предком Гедриксом. Ах, впрочем, вы же в то не верите!

Он хотел ещё что-то сказать, но тут вмешался в дело отец Корвин. Ещё в начале схватки с магом Воронеро он потерял сознание, а теперь пришёл в себя.

— Я же говорил вам, господин герцог, — слабо воскликнул он, — Этот человек маг, и очень сильный! Лишь благодаря ему или его волшебным вещам мы выбрались из той преисподней, в которую попали через водоворот!

— Но в море нет ничего такого! — уже без всякой надменности воскликнул герцог. — Там нет никаких чудовищ! Там нет входов в другие миры! Там нет никаких водоворотов! Никто и никогда не говорил об этом!

— Мой герцог… — упрямо отозвался слабый, как больной ребёнок, отец Корвин.

— Ваш герцог Кореспио не существует! — яростно крикнул Росуано. — Я знаю герцога Даэгиро! Я его видел! Он приплывал сюда! Дагмару, как и мне, не больше тридцати лет! Когда он успел обзавестись внуками, когда у него нет ещё и первенца?! Вы лжецы!

Лён перевернул в руке меч, и тот обратился в иголку, которую он спрятал за отворот истрёпанного камзола.

— Меч Гедрикса! — панически зашептались стражники и попятились.

— И кольцо Гранитэли. — многозначительно показал свою руку Лён.

— Чем докажешь? — прошептал Росуано.

Рядом с Лёном выросла из пола чёрная фигура — это была женщина в траурной одежде. Трагически-прекрасное лицо и большие чёрные глаза.

— Я Гранитэль, — произнесла она, опуская на пол дорожную суму.

Никто не мог сказать ни слова, только во все глаза смотрели на неё.

— Во дворце Гедрикса должна быть картина, высеченная на чёрном мраморе, — продолжала принцесса среди всеобщего молчания. — Гедрикс сам её выбил на стене своей опочивальни. Он был ваятелем и желал запечатлеть память обо мне. Если ты и сейчас не веришь, герцог Росуано, что этот юноша подлинный наследник короля, то я сейчас разрушу весь дворец вместе с городом и портом. Я помогала королю строить город, я же превращу его в руины.

— Ну хорошо, — промолвил герцог, — Против таких свидетельств мне не устоять, если уж Воронеро, который служил ещё моему деду, устоял не более секунды. Но кто мне объяснит все противоречия этого дела?

— Меня это не касается, — сказала Гранитэль, — Мой принц должен получить наследство.