Красный Кристалл

Словно одна гигантская каменная губа налезла на край равнины и подмяла её под себя своим весом. Равнину словно жрал титанически огромный рот — он заглатывал широкий сухой блин, покрытый трещинами и копотью. Между губой и обвалившимся краем равнины зияла щель, в которую могло войти стотысячное войско, а из щели смотрел ад. На глазах у Лёна обвалился большой кусок равнины и провалился в раскалённый мрак. Туда, в это пекло, уходил след сквабаров. Там было их убежище. Вот почему огонь не жёг их — они были порождением пламени.

Бессмысленно было чего-то ждать, и Лён пролетел дальше, чтобы посмотреть на местность позади губы. Там были уже совсем иные земли: всё было оплавлено, а местами озерца раскалённой лавы медленно вспучивались, выпуская пузырь газа.

— Ничего себе реальность, — заметил Лён, оглядывая с высоты далеко уходящую равнину. — И в какую же сказку мы попали?

— Не думаю я, что это сказка, — отозвалась Гранитэль. — Мне кажется, эта катастрофа есть завершение всего того, что здесь когда-то было. Это можно назвать концом света в отдельно взятом месте.

— Значит, когда-то это место было совсем иным? Ведь были же здесь люди, строили города. И вообще, это похоже на Сидмур — не в деталях, конечно, а в общем.

— Я бы тоже так сказала, — согласилась принцесса. — Конец один: все умерли.

— Кроме обезьян, — ответил Лён и направил полёт своего коня в сторону заката.

Если двигаться быстро, можно перемещаться вместе с днём, тогда темнота настигнет его не скоро, и он сможет пересечь эту мёртвую местность. В том, что где-то должен быть конец этой равнине, он не сомневался, ведь смог же он сюда проникнуть, значит, должен быть и выход.

Было в этой области что-то неестественное, словно фрагменты его произвольно повернулись в пространстве-времени, и Лён полагал, что некоторые нестыковки в местности должны указать пределы аномалии. Он помнил, как внезапно исчезла река, когда он миновал проход между двух скал — на другой стороне оказалась сплошная стена. Если это не специальное колдовство, то логично предположить, что на другой стороне местности можно найти нечто обратное.

Горизонт скрывался в серой пелене. По левую руку от летящего всадника уходила вдаль изрезанная ущельями и горами земля, а по правую пролегал нескончаемый каменный вал, который поглощал все эти горы и равнины, всё упрятывая в свою огненную утробу, и всё превращая на выходе в расплавленную массу. Не раз видел Лён проносящиеся стаи змееголовов — те рыскали в поисках добычи. Несколько раз видел гнездо с копошащимися полосатыми «одеялами», но не снижался, чтобы уничтожить нечисть. Это теперь их мир. Однажды видел нападение сквабаров на «одеяла» и битву полосатиков со змееголовами. Здесь шла борьба за жизнь. Но Лён летел дальше.

— Как же умещается этот мир на Селембрис? — спрашивал он не столько надеясь получить ответ, сколько рассуждая сам с собой. — Ведь снаружи его не видно — я видел при облёте лишь глухие леса.

— Может, это щель в пространстве, — отвечала Гранитэль.

— Ты говорила что-то о слоях реальности. Ещё там, у дуба.

— Я предположила. Обычно, когда имеет место пространственно-временная скрутка, возникает эффект наслоения реальностей. Нарушение следственно-причинных связей может создать тоннель между мирами. Вот мне и кажется, что в этом месте произошло проникновение в его среду инфернального мира.

— А такие есть? — изумился Лён.

— О, да! Есть такая вещь, как рождение миров, жизнь миров и смерть их. В своих скитаниях я видела умершие миры — они стали прибежищем нечисти, выродившейся жизни. Многие из них были захвачены тварями, подобным тем, что встретились нам тут.

— Демон говорил о чём-то таком, — пробормотал Лён, вспоминая путешествие с Лембистором и Долбером.

Тогда, перед тем, как войти в зону наваждения, его враг крикнул что-то про враждебные миры и про тварей, живущих в них. Он что-то знал об этом и, наверное, не понаслышке. Лембистору много чего известно, но не спешил говорить об этом. Вот и теперь, ловко улизнув от путешествия в эту зону аномалии, он наверняка знал о том, что подстерегает тут его врага. Не был ли он причастен к этой катастрофе? Ведь однажды он завладел живым миром, превратил его в помойку и через щель в пространстве присосался к Селембрис. Да, это был совершенно тот же случай! Вот почему демон всеми неправдами ускользал от путешествия за Красным Кристаллом!

— Прошлое уже существует, — Лён так увлёкся своими мыслями, что не слышал, что говорит ему принцесса, и уловил только последние слова. — Оно уже было однажды и оно записано невидимыми чернилами на ленте времени. Всё, что когда-то было, существует, словно впаянное в вечность, в бесконечное хранилище бесчисленного множества событий. Там хранятся слова, поступки, мысли, побуждения, мотивы. Это хранилище, где можно найти любое действие, любую историю — это как комар, застывший в янтаре. Для него время остановилось.

— И где это хранилище?