Красный кролик

— Да, но только к послу я с таким вопросом не пойду, Тони. Он съест меня живьем.

— Эд, на самом деле назначение Фуллера было шагом чисто политическим. Лично я считаю, что этот пост должен занимать человек, разбирающийся в дипломатии, однако президент моего совета не спрашивал.

«И слава богу,» — мысленно отметил Фоули.

— Ну а Филдинг часто встречается с послом, да? — продолжал Принс.

— Старший консул работает напрямую с послом, Тони, и тебе это хорошо известно.

— Да. Очень удобно, ты не находишь? А ты сам как часто видишься с ним?

— Ты имеешь в виду, с Фуллером? Ну, как правило, раз в день, — ответил Фоули.

— Ну а Филдинг?

— Чаще. Раза два — три.

— Вот тебе и доказательство, — величественно заключил Принс. — Это говорит само за себя.

— По-моему, ты начитался книг про Джеймса Бонда, — насмешливо произнес Фоули. — Или про Матта Хелма46.

— Эд, открой глаза! — изящно рассердился Принс.

— Если этот Филдинг и есть главный шпион, то кто его подручные? Будь я проклят, если мне это известно.

— Ну, они-то хорошо замаскированы, — признался Принс. — Да, у меня тоже нет никаких мыслей на этот счет.

— А жаль. Это самая увлекательная игра, в которую можно играть в посольстве: гадание, кто шпион.

— Тут я тебе ничем не могу помочь.

— С другой стороны, мне это все равно не нужно, — пожал плечами Фоули.

«Хорошему журналисту любопытство никогда не бывает лишним,» — подумал Принс.

— Значит, вот чем заняты твои мысли, — с милой, небрежной усмешкой произнес он вслух.

— Если честно, бессонницей я из-за этого не страдаю. Ладно, давай заключим договор.

— Давай, — согласился Принс. — Какой?

— Если услышишь чего-нибудь интересное, дай нам знать, хорошо?

— Ты сможешь прочитать об этом в «Нью-Йорк таймс», на первой странице, как правило, выше складки, — добавил журналист, давая Фоули понять, насколько важной фигурой является он, обладающим умением давать глубокий анализ политической ситуации.

— Ну, знаешь, в некоторых случаях посол желает узнавать новости первым. Он сам попросил меня переговорить с тобой, неофициально.

— Эд, это вопрос журналистской этики.

— Если я передам твои слова Эрни, тот совсем не обрадуется.

— Ну, ты работаешь на него. А я — нет.

— Но ты ведь американский гражданин, так?

— Не маши мне флагом, хорошо? — с опаской ответил Принс. — Ладно, если мне станет известно, что русские собираются нанести по нам ядерный удар, я обязательно дам тебе знать. Однако, как мне кажется, скорее мы сами совершим какую-нибудь глупость.

— Тони, просвети меня, что ты имеешь в виду?

— Все эти бредни о «центре мирового зла» как-то расходятся со словами Эйба Линкольна, ты не находишь?

— Ты хочешь сказать, наш президент ошибся? — уточнил Фоули, гадая, насколько еще низко сможет упасть в его глазах этот осел.

— Не волнуйся, я не забыл про ГУЛАГ. Но это осталось в прошлом. После смерти Сталина русские стали гораздо мягче, однако наша нынешняя администрация никак не может взять это в толк, понимаешь?

— Послушай, Тони, я здесь лишь рабочая пчелка. Посол обратился ко мне с простой просьбой. Насколько я понимаю, твой ответ отрицательный, да?

— Ты понимаешь совершенно правильно.

— Что ж, в таком случае не жди поздравительных открыток от Эрни Фуллера.

— Эд, в первую очередь мой долг — перед «Нью-Йорк таймс» и читателями. Точка.

— Ну хорошо, я все понял. Я должен был тебя спросить, — виновато произнес Фоули.

Ничего другого он от Принса и не ожидал. Эд сам предложил послу Фуллеру прощупать журналиста, и тот одобрил его затею.

— Я все понимаю, — великодушно ответил Принс, глядя на часы. — Извини, у меня встреча в здании Центрального комитета КПСС.

— Там будет что-нибудь такое, о чем я должен знать?

— Как я уже сказал, ты сможешь обо всем прочитать в очередном номере «Нью-Йорк таймс». Ее ведь передают по факсу через «Эрли берд» из Вашингтона, разве не так?

— Да, в конце концов она попадает и сюда.

— Что ж, послезавтра ты все и прочтешь, — посоветовал Принс, поднимаясь с места. — Так и передай Эрни.

— Хорошо, передам, — сказал Фоули, протягивая руку.

Затем он решил проводить Принса до лифта. По дороге обратно можно будет заглянуть в туалет и вымыть руки.

Следующий визит Фоули совершил к послу.

— Привет, Эд. Встречались с Принсом?

Фоули кивнул.

— Только что от него отвязался.

— Ну как, он клюнул на вашу приманку?

— Нет. Выплюнул ее мне в лицо.

Фуллер хитро усмехнулся.

— Что я вам говорил? Когда я был в вашем возрасте, у нас еще оставались патриотически настроенные журналисты, однако за последние несколько лет все они перевелись.

— Меня это нисколько не удивляет. Когда Тони только пришел в редакцию, он терпеть не мог полицейских. Однако своих чувств он не показывал, и те выкладывали ему все, как на духу. Этот ублюдок может умаслить кого угодно, если захочет.

— Вас он пытался окрутить?

— Нет, сэр. Я для этого слишком мелкая рыбешка.

— Что вы думаете относительно запроса из Вашингтона насчет папы римского? — спросил Фуллер, меняя предмет разговора.

— Я собираюсь попросить кое-кого прислушаться внимательнее, однако…