Красный кролик

Младший оперативный сотрудник ЦРУ прибыл в четвертый терминал лондонского аэропорта «Хитроу» без нескольких минут в семь утра. Быстро пройдя пограничный и таможенный контроль, он направился к выходу и заметил водителя с неприметной табличкой в руке, на которой была написана фамилия, разумеется, чужая, поскольку сотрудники Управления вспоминают свои настоящие фамилии только тогда, когда их к этому вынуждают. Водителя звали Леонард Ваттс. Ваттс приехал на посольском «Ягуаре», и, поскольку на машине были дипломатические номера, а у него самого — дипломатический паспорт, он нисколько не заботился о соблюдении скоростного режима.

— Как прошел перелет через Атлантику?

— Замечательно. Почти всю дорогу проспал.

— Что ж, добро пожаловать в мир оперативной работы, — заметил Ваттс. — Здесь чем больше спишь, тем лучше.

— Надо полагать. — Для молодого сотрудника это была первая зарубежная командировка, и не слишком обременительная. — Вот пакет.

Его «крыше» не шло на пользу то, что он совершал трансатлантический перелет всего лишь с портфелем и небольшой сумкой со сменой нижнего белья, свежей рубашкой и набором бритвенных принадлежностей, которая всю дорогу провела в сетке над креслом.

— Да, кстати, меня зовут Лен.

— Отлично, а меня — Пит Гейтвуд.

— Ты в Лондоне первый раз?

— Да, — ответил Гейтвуд, стараясь привыкнуть к тому, что он сидит спереди слева, не защищенный рулевым колесом, а машину ведет бывший участник гонок «Инди-500». — Долго добираться до посольства?

— Полчаса, — ответил Ваттс, не отрываясь от дороги. — Что ты привез?

— Мне известно только то, что это предназначается для резидента.

— Ну, определенно, это что-то очень важное. Меня подняли с постели, — проворчал Ваттс.

— А где вы работали раньше? — спросил Гейтвуд в надежде заставить этого маньяка хоть немного сбросить скорость.

— О, где я только не работал. В Бонне, в Берлине, в Праге. Собираюсь выходить на пенсию. Вернусь к себе домой в Индиану. У нас наконец-то появилась приличная футбольная команда.

— Да, и кукуруза у вас хорошая, — заметил Гейтвуд.

Ему еще ни разу не приходилось бывать в Индиане, и у него не было особого желания посещать этот сельскохозяйственный штат, который, напомнил он себе, дал стране несколько замечательных баскетболистов.

Совсем скоро слева промелькнул обширный зеленый парк, а через несколько кварталов впереди показался зеленый квадрат площади Гросвенор-сквер. Остановив машину, Ваттс выпустил Гейтвуда. Сам он попетлял между «цветочными горшками», окружающими с виду неказистое здание посольства, которые предназначались для того, чтобы не дать приблизиться к нему террористам на машине, начиненной взрывчаткой. Ваттс вошел внутрь, и морской пехотинец, проверив его документы, позвонил кому следует. Вскоре вниз спустилась женщина средних лет, которая провела Гейтвуда к лифту. Они поднялись на третий этаж и прошли по коридору до конца мимо кабинета, где находились специалисты технической службы, работавшие в тесном контакте с английскими криптографами из Центра правительственной связи в Челтенхэме. Войдя в угловой кабинет, Гейтвуд увидел мужчину средних лет за массивным дубовым письменным столом.

— Вы Гейтвуд?

— Так точно, сэр. А вы…

— Я Рэнди Сильвестри, — ответил лондонский резидент. — У вас для меня пакет.

— Так точно, сэр.

Открыв молнию, Гейтвуд достал из портфеля большой конверт из плотной бумаги и протянул его Сильвестри.

— Вам любопытно, что внутри? — спросил тот, пристально глядя на молодого сотрудника.

— Сэр, не сомневаюсь, что если это как-то касается меня, вы мне об этом скажете.

Резидент одобрительно кивнул.

— Очень хорошо. Анни проводит вас вниз. Если хотите, можете позавтракать здесь, а можете сесть в такси и отправиться в свою гостиницу. У вас есть английская валюта?

— Сто фунтов, сэр, десятками и двадцатками.

— Хорошо, этого вам хватит с лихвой. Благодарю вас, Гейтвуд.

— Да, сэр.

Гейтвуд вышел из кабинета.

Убедившись, что печать цела, Сильвестри вскрыл конверт. Внутри скоросшиватель с сорока-пятьюдесятью листами бумаги, заполненными распечатанными через полтора интервала случайными буквами. Значит, одноразовый шифровальный блокнот — для московского отделения, как было сказано в сопроводительном замечании. Надо будет дневным рейсом «Бритиш эруэйз» отправить блокнот курьером в Москву. И два письма. Одно для сэра Бейзила Чарльстона, с пометкой «вручить в собственные руки». Придется вызывать машину и ехать в Сенчури-Хауз, предварительно позвонив главе британской разведки. Второе письмо для этого малыша Райана, любимчика Джима Грира, которое также нужно передать через сэра Бейзила. Сильвестри понял, что речь идет о чем-то важном: чем еще объяснить такое внимание к письмам? Сняв трубку, он нажал кнопку "5" быстрого набора из памяти.

— Бейзил Чарльстон слушает.

— Бейзил, это Рэнди. Тут для тебя кое-что пришло. Когда можно будет занести?

Послышался шелест бумаги. Бейзил сразу понял, что дело не терпит отлагательств.

— Скажем, в десять утра. Ты ничего не имеешь против, Рэнди?

— Отлично. В таком случае, до встречи.