Красный лист (СИ)

– Я сразу на дерево залез осмотреться, особо ничего не увидел, только эту скалу, тут паук-мамонт подо мной... появился. Я остаток дня с дерева не слазил, ну и в ночь, понятно, не полез. Под утро насекомые повылазили... потом мартышки... Ну, там понеслось, посмотрел, кого мартышки едят, тоже... Э... нет, сначала насекомые, потом птицы, потом мартышки... Короче, увидел, кого едят, кого нет. Поел... нашёл, что вкус синяка наиболее... непротивный. Поел, ну и стал пробираться к скале, чтобы с неё всё разглядеть. Потом, хрен знает, изменённое сознание... Более-менее пришёл в себя, когда Кирилла с Сашей увидел. Дальше я здесь.

– Значит приключения свои не помнишь? Чего делал, чувствовал?

– Жар был, видимо, поэтому разделся. Причём голова – нормально, чуть ли не в меру, а чем ниже, тем жарче... Ну и воспоминания есть, но они... пустые, что ли.

– Без чувств?

– Типа того... как не со мной. Шёл, залазил на деревья, ловил синяков, ел, шёл дальше. Три ночи, получается, в джунглях провёл.

– Понятно. Что ж, вообще ты молодец, сразу за дело взялся, тут без дела скучно. Так вот тебе на обмен... Ну то, что здесь только русские... кроме Рустама. Годы смерти – пока от 1981 до 2126 года. То, что тебе рассказывать будут, дели на два, а у некоторых... вообще на сто. В среднем в посёлке живут три-четыре года, потом уходят. С женщинами нормально – не беременеют, ну и семей не заводим, всё по симпатии и прочее. Вопросы? Так, ты парень здравый, может, в ополчение? Дежурства – сутки через пять. Патрулирование и выходы. Сначала, конечно, тренировки. Эх... блин, ты работал-то кем? – Инструктор вновь открыл уже закрытую тетрадь.

– Военный я, – решил не врать я, – инструктор по рукопашке. – И тут почти правда.

– Уф... не спившийся военный. Я умер в две тысячи третьем... от пьянки. Ладно, не от пьянки, а замёрз... по пьяни. Старший прапорщик, старшина огневого противотанкового взвода.

– Капитан, инструктор по рукопашному бою, отдельный десантно-штурмовой полк.

– Здравия желаю, товарищ капитан. – Сёма протянул мне руку.

– Здравия желаю, товарищ старший прапорщик.

– Ну вот и познакомились, Саша, или тебя Володей называть?

– Саша – нормально... Меня тут все уж знают.

– Так тебе и карты в руки, пару недель – и в десятники. Потом через год я, глядишь, уйду в мир, а ты тут за меня.

– Не, Сёма, мне штабная работа... не ко мне.

– Ага... Ладно, так что с ополчением?

– Условия?

– Один день из пяти – наряд по посёлку. Три-два дня – выход в лес, один день выходной. Полное довольствие по питанию, проживанию, обмундированию.

– Пять десятков, а сколько вообще людей в посёлке?

– Это закрытая информация, только для тех, кто в ополчении. – Сёма подмигнул, намекая.

– Лады. Я в ополчении. Почему ополчение, когда это регулярные войска?

– Да хрен знает, так называют, традиция!

– Так что с людьми?

– На сегодня восемьсот тринадцать с тобой. Вместимость посёлка – до тысячи.

– Что-то тогда у меня не сходится. То, что Кирилл говорил...

– Нашёл кого слушать, среди болтунов он первый.

– Он сказал, новички редко появляются. Андрей сказал, не часто.

– Раз в один-два дня.

– Но по посёлку...

– А чего по посёлку шарахаться? На работу, с работы.

– Ясно, тогда маловато ополчения.

– Тут два ополчения, постоянное и во время мартышечьих атак.

– Ясно. Ладно, понял, нужно больше понять... что, куда?

– К Максим Игоревичу пошли, я тебя в десятку к Елисею определю, у них некомплект как раз.

Так пошла моя служба, новая. Что же до моих задач, у меня их две... три. Выбраться отсюда. Только куда выбраться так, чтобы задать вопрос? Собственно, задать вопрос, отнести ответ хранителю, и ещё, возможно, здесь Милена – найти... Или задача была выжить и вернуться? Выжить выжил, осталось вернуться. Надеюсь, что здесь время шутит только при переходе между мирами, а не в каждом портале.

Вернуться... Есть портал сюда, должен быть отсюда, портальные камни есть, но Сер Ольд говорил, что порталы между зелёными и красными камнями невозможны. С другой стороны, я-то сюда порталом попал. Ласточкин хвост… и этот… ёжик в тумане. Что там? А, гнездо... ласточкино гнездо.

Неделя... хм, от слов «не делать»? Здесь неделя – это десять дней. Первая неделя была очень даже «деля». Тренировки, обед... еда, тренировки... тренировки, наряд. Ниндзя из меня не сделали, но весь мой прохлаждательный образ жизни выбили.

А, взрыв мозга. Впервые в этом мире я увидел себя в зеркале. Да, лет двадцать пять этому бородатому обросшему мужику... и совершенно не мне. Нет, мне... Что-то общее есть. Блин, я был в шоке. На отполированной пластине отражался... да и хрен с ним. То, что у меня протезов нет, уже супер и плюс. Вопрос в другом – местные попаданцы умерли или в коме? Как же инструктор говорил? Как нас местные называют? Пар… Все мои молчаливые и разговорчивые соседи молчат о том, что они не они или они – это они, а может, они и вправду умерли и здесь со своим телом, а я-то знаю, что не умер. Ну, в первый раз не умер.