Красный лист (СИ)

– Так... мой ярин, так...

– Вот и отлично. Сразу после ритуала сути и этого... как его? Очищения.

Паровоз на всех парах мчит по прерии – и тут бах, и удар под дых.

– Э... я не знаю такого ритуала.

– Ну, наверное, если, скажем, на день доступ в библиотеку получить, то ведь сможешь узнать?

– Э...

Ну там «не знаю», «не умею», «не могу», «не имею права», «так нельзя», «нет ресурсов», «будет больно». На каждый аргумент у меня свой контраргумент – день, плюс день, плюс... Не можешь? Это минус. А, всё-таки можешь? Это плюс.

Пока суд да дело. Три дня на подготовку. Ингредиенты и прочее. С прочим проблемы. Ю Лад с Миленой, пусть будет Милена, я и... кто нужен второй? Вторая – якорь, может, полюс. Та, с кем я могу поделиться своей болью, сутью. И чем больше я думал, тем больше понимал, есть только один человек, кому бы я доверил свою суть, но делить с Селеной свою боль я не могу.

Хотя это, конечно, смешно. Чтобы восстановить мои руки, меня посадили за стол, завязали глаза. Га Ри сказал, что это снимет симптомы сотероса... соторесса... Сап Пин с Га Ри и ещё два санитара ломали мне сросшиеся кости, а я им рассказывал почему-то сказку о рыбаке и рыбке. Мог бы, конечно, и помолчать, но хруст противно слушать, особенно понимая, что это хрустит.

Руки, кисти рук мне собрали. Бинтами замотали. И вот я, бесчувственная скотина, с замотанными бинтами руками, и Селена кормит меня с ложечки.

– Селена!

– Да, мой ярин!

Я молчу. Что я могу сказать? «Мне нужен якорь, чтобы поделиться болью» или... «Хочешь боли?» Или...

– Гер Арум рассказал мне, мой ярин.

– Вот зараза. Где надо, так он молчит.

– Я буду рада помочь вам.

– Ты знаешь, что будет?

– Гер Арум сказать забрать часть вашей боли.

– И?

– Ну, если вы выдержите, то и я.

– В том-то и суть, что надо забрать, потому что не выдержу.

– Но вдвоём выдержим…

– Зачем тебе это?

– Я могу помочь, я помогу!

– Знаешь, в другой ситуации я бы… не стал так делить.

– Знаю, ты... как там говоришь? Бесчувственный пень.

– Да, и это позволяет мне тебя использовать.

– Нет, Север, я позволяю тебе меня использовать.

Ох уж эти женщины, я точно чего-то не понимаю. И моё бесчувствие мне... мне... о… пофиг.

Для нашего ритуала взяли отдельно стоящий дом, заложили окна. Как мы вошли, заложили двери. Гер Арум... Нет, Гер Арум запретил рассказывать, показывать, описывать и любым другим способом рассказывать о ритуале. Только моя боль и… то, что я ярин, сподвигли, значит, его провести сей ритуал, но... О том, что он ещё месяц доступа на первый уровень и шесть дней на второй уровень библиотеки получит, Гер Арум умолчал.

Я отключился резко, без перехода. Последнее, что ощутил, – сжимающуюся ладонь Селены.

– Здравствуй, Володимир! – Я огляделся, из серого тумана вышел тот молодой вампир из мавзолея. – Меня зовут Амади, я твой проводник.

– Проводник куда?

– Куда? Хороший вопрос, Володимир. К себе... к тебе по большей части. Готов?

– А зачем?

– Например, снять с Селены часть боли... Хорошее «зачем»?

– Идём!

– Не переживай, она возьмёт только ту часть боли, что не сможешь взять ты. Правда, боль... не физическая, а потому твои атрофированные нервы тебе не помогут. Иди след в след, смотри, думай, но след в след, и молчи, понял?

– Понял.

Мы шли в сером тумане. Серая одежда моего проводника иногда сливалась с туманом, и оставались только следы. Ясные, чёткие, хорошо различимые. Как будто это часть другого места. Через час, точнее, через сорок две минуты мы вышли из тумана и оказались перед мавзолеем.

Мавзолеи и пирамиды – универсальные ключи к тропам, сказал Амади. Мы быстро оказались в комнате для приёмов, на этот раз пустой. На месте моего красного портала в стене оказалась дверь, в которую мы и вошли.

Странное место. Всё вроде как... живое, но не насыщенное цветом, серое, блеклое. Серое небо, земли. Солнца... светила – шесть штук – чуть более светлые, чем серое небо. Серые деревья.

Нет, не так… Серое – это ощущение. Всё вполне себе имело цвет... серый – по ощущениям.

Но всё же это мой косяк, моё ощущение. Потому что, когда по ярко-голубому небу, залитому светом шести светил, проплыл кит – КИТ! – краски вспыхнули!

– Э…

– Смотри, думай, молчи и иди следом, кивни.

Кивнул. Идём следом. Краски постепенно потускнели. Что-то настоль же эпичное, как плывущий в небе кит, не повторялось… Я не специалист по китам, но этот кит всем китам кит.

Мы шли по лесной тропинке, потом по горной, вдоль реки и по пустыне. Наконец пришли к перекрёстку. Перекрёсток восьми дорог, посередине колодец.

– Тут можно отдохнуть, можно говорить, с перекрёстка не выходить.

– Кит?

– Кит!

– Где мы?

– Это серые торопы межмирья, соединяющие миры. Здесь живут образы миров.

– Информационное поле?

– Ну… нет, информационное поле – это как... нести рюкзак с кирпичами, а серые торопы – это БелАЗ, доверху набитый серверами.

– Кто ты, Амади? Вампир?

– В мире Еления нас называют так, но к старшим вампирам, или альпирам, мы не имеем отношения. Скорее уж нас можно назвать магами из мира Земли.

– Вы маги?