Красный (ЛП)

Мона обмякла, но все еще была насажена на член мужчины, ее ноги обвились вокруг его бедер, а спина прижалась к стене. Она положила голову ему на плечо и глубоко дышала. Кто же этот мужчина, который купил ее? Что он сделает с ней? На что она отдалась? Это было неправильно, совершенно неправильно. Ей не стоило заниматься сексом с незнакомцем, с этим неизвестным, с этим призраком. Она положила руки ему на грудь и оттолкнула его.

- Опусти меня, - сказала она.

- Пока еще нет.

- Нет, сейчас, - ответила она, хотя он оставался внутри ее, все еще твердый.

- Карт-бланш, - ответил мужчина в красной маске.

- Это для Малкольма, а не для...

Мужчина снял маску. Это был Малкольм.

- Я же говорил тебе, что иногда люблю играть в игры, - ответил он с улыбкой, которую украл у дьявола. - Не так ли?

- Малкольм... - Она уставилась на него с шоком и ужасом, все еще будучи прижатой к стене. - У тебя была борода.

- Разве? - спросил он, приподняв бровь.

- Да. Она была... должно быть фальшивой. Ты одурачил меня. Я была уверена... - Четверо мужчин, вероятно, были его друзьями, и когда они торговались за ее спиной, Малкольм снял свою фальшивую бороду и надел красную маску, чтобы обмануть ее. И ее обманули, основательно обманули.

- Ты видела то, что я хотел тебе показать, - ответил он. - Самый старый трюк фокусника.

- Это тоже какой-то трюк? - Она пыталась освободиться от органа, который пронзал ее, и от его тела, которое прижало ее к стене.

- О нет, это реальность. Это единственное, что реально для меня, - ответил он. - Переместимся в постель.

Он отстранился от нее и потянул ее к ожидающей кровати, где откинул одеяло и поставил ее на четвереньки на белых простынях. Он разделся и присоединился к ней. Мона задрожала от нетерпения, когда Малкольм убрал волосы с ее спины и целовал ее шею.

- Нам это больше не понадобится, - сказал он и аккуратно извлек пробку из ее попки. Она ощущала себя слишком опустошенной в тот момент, когда вещица покинула ее тело.

- Малкольм... - С мольбой произнесла она его имя. Малкольм расположился позади нее и медленно вошел, заполняя пустоту внутри нее. Его ствол был шире пробки, но она хотела, чтобы он вошел в нее сильнее. Мона наклонилась вперед, пока голова не прижалась к подушке. Ее попка открылась, когда она низко наклонилась и Малкольм смог полностью войти в нее. Она приняла все, каждый дюйм, и ощутила гордость за то, что смогла.

- Тебе понравилось быть проданной и купленной, - сказал он, вонзая в нее свой член. Движения были медленными, но не грубыми, и она с легкостью принимала их.

- Ненавидела, - ответила она.

- Лжешь. Все хорошо. Я люблю лгунишек. Лги сколько хочешь, моя дорогая. Я знаю, что тебе это понравилось. Твое тело говорит то, что слова не могут.

- Я твоя рабыня, - сказала она.

- Нет. Ты мой работник, - ответил он. - У рабыни нет выбора. Но ты здесь потому, что сама этого хочешь. Не так ли? Признайся, Мона... признайся, что тебе нравится быть моей шлюхой, - сказал он, входя и выходя из ее задницы. Еще ни один мужчина не брал ее в эту дырочку. Только Малкольм. И только потому, что платил ей.

- Никогда, - ответила она. - Ни за что в жизни.

- Ни за что в жизни? Всего-то?

- Ты продал меня на аукционе. Ты – сам дьявол.

- Я не дьявол, моя дорогая, - ответил он, снова впиваясь зубами в ее шею, словно обезумевший зверь. - Дьяволу нужна твоя душа. Мне нужно только твое тело.

Он может верить в это сколь угодно, но Мона знала правду. Если он и дальше будет так трахать ее, то очень скоро получит и то, и другое.

Глава 5

Нимфы и сатир

Мона хотела злиться на Малкольма, но это было невозможно. Хотя она и была напугана мужчинами в масках, которых он привел в их логово, и злилась, как он обманул ее и заставил думать, что она занималась сексом с незнакомцем, но она не могла отрицать, что никогда в жизни не была так возбуждена. Все эти мужчины... их руки... эти губы на ее теле... она не могла думать об этом не становясь влажной. Она часто прокрадывалась в заднюю комнату, ложилась на кровать, и доводила себя до оргазма руками, вспоминая ту ночь, как руки удерживали ее ноги в воздухе, и совершенно незнакомый мужчина проникал в глубины ее тела своими пальцами.

И она до сих пор ощущала огромный фаллос внутри себя, прижимающийся к пробке в ее заднице, стеночка между ними дрожала и трепетала. И член Малкольма в ее заднице, она вспоминала о нем с таким удовольствием, что соски твердели при малейшем воспоминании. Ее тело гудело от постоянного возбуждения. Если месяц не пройдет быстрее, она сойдет с ума в ожидании его.

Месяц тянулся медленно. Она не сошла с ума.