Красный лукум от Сююмбике

– Как кто? Ты первый день на службе? – выпалила Наталья и набрала номер.

Но номер был заблокирован.

– Полегче, дамочка! Не тыкайте мне вашими телесами! А то окошко разобьете, а мне отвечать! – Дежурный хмыкнул и стал еще суровее, повернув фуражку набок.

– Куземякина, я сказала, позови, червь ты канцелярская! А то будешь потом свои погоны в сортире отмывать да соплями пришивать!

Дежурный, бормоча проклятия, набрал номер, спросил про Куземякина. Выслушал ответ и усмехнулся:

– Ваш Куземякин год уже как не просыхает дома. Поторопитесь – успеете отхватить свой градус! – Он отвернулся к маленькому телевизору, по которому шел хоккейный матч.

– Тогда Рыбакова! – крикнула Наталья и вытерла пот шарфом.

– Рыбаков повесился три месяца назад. Наловил золотой рыбки, – не поворачивая головы, ответил дежурный.

– А Петухов? – сбавила тон женщина.

– Уж месяц сидит. Ярко пел, красиво блистал. Звезда! Затмил даже начальство из Управления. У вас с ним дуэт? – подмигнул дежурный. – А вы по какому вопросу-то?

– Заявление написать можно? – поникла Наталья.

– Сегодня неприемный день! – дежурный закрыл окошко.

– Как неприемный?! Вы обязаны принимать круглосуточно!

Наталья яростно забарабанила окно, но ее грубо вывели из участка.

Она грозилась наслать на участок кислотные дожди, а самого дежурного подарить Лейлале на ужин, пока один из сердобольных полицейских не указал ей на камеру над дверью.

Наталья замкнула челюсть и постаралась успокоиться на лавочке парка, подбадривая себя баночкой пива. А после шаткой походкой направилась в генпрокуратуру, раздражая прохожих свистом и громогласными призывами засудить бессовестных падших крохоборов.

***

Зубазга Мозгарович изучал дело третьей погибшей. Девушка выпала из окна башни, пока молодой человек ее фотографировал.

«Как она могла попасть внутрь? Башня закрыта для посторонних!» – крутилась одна и та же мысль в голове прокурора.

Устав от вопросов без ответов, он пошел в столовую на обед. Запах борща развеселил Зубазгу. Он взял тарелочку любимого супа, пирожок с картошкой, кофе и компот. Но не успел приступить к трапезе, как услышал неприятный стрекот за спиной:

– Ну, хоть ты еще не сдох на своем посту, сукин сын!

Это была Наталья. Она подошла и плюхнула из сумки на стол миниатюрную змейку.

Прокурор чуть не подавился, когда змея начала хлебать его борщ. Она сразу раздулась и словно бы стала длиннее.

Зубазга с изумлением наблюдал, как тварь опустошает тарелку. Расправившись с борщом, она заглотила пирожок и опрокинула компот.

Прокурор побагровел – красный галстук взмок и стянул шею. Наталья с усмешкой наблюдала за ним.

Зубазга расстегнул пиджак, натужно выдохнул и достал из кармана ежика.

– Фас! – тихо приказал прокурор.

Ежик быстро потопал к змее, вонзил в ее тельце острые зубки, раскусил пополам и сплюнул жертву.

Наталья не успела даже схватить соратницу – хвост змеи шмякнулся на пол, а голова отлетела хозяйке в грудь.

Окна столовой затряслись от отборной брани Натальи, задрожали двери и чистые стаканы на столе у буфетчицы.

Мимо проходил грузный повар с тазиком очпочмаков. Наталья схватила тазик и вывалила на прокурора горячие пирожки.

И тут сбежались охранники. Прокурор успел юркнуть под стол, проползти под ним и выползти к двери, а Наталью схватили.

Она брыкалась дикой ланью. Стражи порядка порвали ей шубу, но все же вывели из генпрокуратуры, отвезли в полицию и посадили в кутузку.

– Херочка, спаси меня! Ежики атакуют, ханство превратилось в неблагодарный дикий зоопарк. Какие-какие? Колючие, зубастые, ошалелые от владычества и безнаказанности! – рыдала Наталья, утираясь местной газетой, брошенной у ведра с помоями.

Хера уже летела на помощь.

Вытирая скатившуюся на нос слезу, Наталья спросила соседку по кутузке, седую попрошайку в соломенной шляпе и черном пальто с оторванным рукавом:

– Вам когда-нибудь угрожали змеиные хвосты?

Попрошайка задумалась над ответом, но вскоре серьезно произнесла:

– Бывало. В гробу их много, тварей хвостатых. Кусаются, щекочут, кишат у ног. – Попрошайка с хрипом вздохнула, подобрала ноги и трагично надула губки.

Наталья скукожилась и забилась в угол.

– И ка-ак? Как вы в-выжили? – решилась спросить она, трезвея и бледнея.

– Компромисс. – Старуха показала руки, исчерченные темными шрамами. – Договорилась, что меня поглощать будут частями. До головы не успели добраться, выбралась.

Наталья от удивления сомкнула губы, одобрительно кивнула и, услышав знакомый голос подруги, с облегчением заулыбалась.

– Главное – корни сберечь! – крикнула на прощание Наталья, а бомжиха мрачно хмыкнула.

***

Президент Оскар Мурович был в приподнятом, но немного нервозном настроении. Сегодня приезжал китайский миллиардер.

Делегация преданных сотрудников президента собралась в приемной. Айгуль держала фотографии своих рогатых баранов. Со свежими татушками, в национальных костюмах. И хвасталась перед остальными.

Оскар Мурович потирал ладошки, целовал фото баранов:

– Батыры мои, красавцы! Ух! Истинные татары! Хороши! Какой уровень они прошли? Третий? Еще два – и медаль за нами.