Красный Марс

Эти костюмы были созданы специально для прогулок по марсианской поверхности. Не заполненные сжатым воздухом, они были изготовлены из эластичной сетки, благодаря которой тело ощущало такое же давление, как при атмосфере Земли. Это предотвращало возникновение синяков, неизбежных при минимальном воздействии на тело марсианской атмосферы, и в то же время давало больше свободы, чем герметизированный космический костюм. Прогулочники также имели весьма существенное преимущество: они были отказоустойчивыми — герметичным в них был лишь жесткий шлем, поэтому при прорыве колена или локтя можно было получить лишь сильный ушиб и обморожение кожи, а не задохнуться и умереть в считанные минуты.

Процедура надевания такого костюма была сама по себе целым физическим упражнением. Надя, извиваясь, натягивала штаны поверх длинного белья, затем надевала куртку и застегивала верх и низ на молнию. Затем втискивалась в большие термальные ботинки и соединяла их верхние кольца с концами костюма у лодыжек; натягивала перчатки, закупоривала кольца на запястьях; надевала вполне стандартный твердый скафандр и крепила его к кольцу на шее; затем натягивала на плечи дыхательный рюкзак и подсоединяла его трубки к скафандру. Несколько раз с трудом вдыхала, пробуя на вкус прохладную смесь кислорода с азотом, попадающую ей в лицо. Индикатор на запястье показывал, что все замки застегнуты, и она выходила вслед за Джоном и Самантой в шлюз. Те закрывали внутреннюю дверь, и воздух всасывался в контейнеры, после чего Джон отпирал наружную дверь. И все трое ступали на поверхность.

Выходить на эту скалистую равнину каждое утро было волнующим действом, когда солнце рисовало длинные черные тени, тянущиеся на запад, и отчетливо проявлялись многочисленные бугорки и впадинки. Ветер обычно дул с юга, и мелкие частицы перемещались над землей извилистыми потоками, так что казалось, будто скалы медленно ползали с места на место. Даже сильнейшие из этих ветров нельзя было ощутить, протянув вперед руку, но им пока не приходилось переносить ураганов — при пятистах километрах в час они наверняка что-то почувствуют. При двадцати же не чувствовали почти ничего.

Надя и Саманта подошли к одному из небольших марсоходов, который уже был распакован, и залезли внутрь. Надя повела его поперек равнины к трактору, обнаруженному накануне примерно в километре на запад. Утренняя прохлада прорывалась сквозь ромбовидный узор ее костюма, благодаря х-образному расположению нити накала в материале. Странное ощущение, но в Сибири ей не раз бывало и холоднее, поэтому она не жаловалась.

Они подъехали к большому спускаемому аппарату и выбрались наружу. Надя подняла дрель с крестообразной отверткой и начала раскручивать ящик, лежавший поверх транспортного средства. Внутри оказался трактор «Мерседес-Бенц». Она вставила сверло в головку винта и, нажав на курок, увидела, что винт начал вращаться. Она достала его и, ухмыляясь, перешла к следующему. В юности она неисчислимое множество раз мерзла, пытаясь открутить оледеневшие винты закоченевшими пальцами… а здесь просто вжик — и готово. И в самом деле в этом костюме было теплее, чем тогда в Сибири, да и просторнее — прогулочник ограничивал движения не более, чем тоненький неэластичный гидрокостюм. Повсюду со своей странной закономерностью были разбросаны красные глыбы, по радиосвязи раздавались голоса: «Эй, я тут нашел солнечные батареи!» — «Это еще что! Вот я нашел целый ядерный реактор!» Да, утро на Марсе выдалось что надо.

Раскладывающиеся стенки ящика образовали наклонную поверхность, чтобы трактор смог съехать со спускаемого аппарата. Они не выглядели достаточно прочными — но здесь снова приходила на помощь гравитация. Надя включила теплосистему трактора, как только сумела до нее дотянуться, и, забравшись в кабину, забивала команды в автопилоте. Она чувствовала, что лучше позволить ему спуститься по пандусу самостоятельно, а им с Самантой наблюдать за этим со стороны — на случай, если пандус из-за холода окажется более хрупким или ненадежным, чем предполагается. Она так и не привыкла к марсианскому g и не могла доверять конструкциям, которые были рассчитаны на такие условия. Пандус казался ей чересчур тонким.