Красный Марс

Несколько дней спустя они с Майей чистили кирпичный пол новейшего отсека, где предстояло повысить давление, и Надю одолело любопытство. Она нарушила привычное молчание и спросила у Майи, в чем у них было дело.

Ну, это из-за Джона и Фрэнка, — жалобно ответила Майя. — Они во всем соперничают друг с другом. Они как братья, но очень завистливы. Джон первым оказался на Марсе и получил разрешение вернуться, а Фрэнк считает, что это нечестно. Фрэнк проделал большую работу в Вашингтоне, чтобы добиться основания колонии, и теперь думает, что Джон присвоил его заслуги. И вот теперь. Нам с Джоном хорошо вместе, он мне нравится. С ним легко. Легко, но, может быть, слегка… Не знаю. Не скучно. Но и не волнующе. Ему нравится гулять, развлекаться с фермерами. Но он так не любит разговаривать! А с Фрэнком мы могли говорить целую вечность. Может, мы и спорили до посинения, но это хотя бы было общение! И, как знаешь, у нас были очень непродолжительные отношения на «Аресе», еще в самом начале, но не срослось, хотя он до сих пор считает, что все могло бы получиться.

«С чего бы ему так считать?» — подумала Надя.

— И он все уговаривает меня бросить Джона ради него, а Джон его как раз в этом подозревает, и потому между ними такое сильное соперничество. Я лишь пытаюсь сдержать их, чтобы они друг друга не передушили, вот и все.

Надя решила больше об этом не расспрашивать, но теперь была вовлечена в их дела против своей воли. Майя продолжала приходить к ней, чтобы выговориться, и каждый раз просила передавать сообщения для Фрэнка. «Я вам не посредница!» — по-прежнему возражала Надя, но все равно делала это, а раз или два у нее даже завязывались продолжительные беседы с Фрэнком — конечно, о Майе, о том, кто она такая, почему она такая, почему вела себя так, как вела.

— Слушай, — сказала ему Надя, — за Майю я говорить не могу. Я не знаю, почему она так поступает, это тебе нужно спросить у нее самой. Но могу сказать, что она выросла в советской Москве, прошла через университет и программы сразу за своих маму и бабушку. А для ее бабушки мужчины были врагами, и для матери тоже — по принципу матрешки. Мама говорила Майе: «Женщины — корни, а мужчины — просто листья». Целое общество выросло на недоверии, манипуляциях и страхе. Вот откуда происходит Майя. Еще у нас есть традиция амикошонства. Это такая крепкая дружба, когда ты узнаешь все до мельчайших подробностей о своем друге, и вы в некотором смысле овладеваете жизнями друг друга. Что, конечно, само по себе невозможно, рано или поздно заканчивается и, как правило, плохо.

Фрэнк кивал, слушая ее пояснение и находя в нем что-то знакомое. Надя, вздохнув, продолжила:

— Такая дружба ведет к любви, а у любви потом возникают те же проблемы, только более сложные, особенно когда в основе ее лежит страх.

И Фрэнк — высокий, в некотором смысле красивый, полный энергии, вращающейся в его внутреннем генераторе, американский политик, попавший под каблук русской красавицы, — Фрэнк смиренно кивнул и со смущенным видом поблагодарил ее. Ему было нечего ответить.

Надя изо всех сил старалась не обращать на все это внимания. Но проблемы, казалось, теперь возникали на каждом шагу. Влад не одобрял того, сколько времени они проводили на поверхности в дневное время, и говорил:

— Бóльшую часть времени нам следует проводить под холмом, необходимо закопать все лаборатории. Работы на открытой местности необходимо сократить до часа ранним утром и часа вечером, когда опустится солнце.

— Черта с два я просижу целый день взаперти, — возразила Энн, и многие с ней согласились.

— У нас еще много работы, — указал Фрэнк.

— Но бóльшую ее часть можно выполнять в режиме дистанционного управления, — отметил Влад. — И так и нужно ее выполнять. А сейчас мы все равно что гуляем в десятке километров от ядерного взрыва…

— И что? — сказала Энн. — Солдаты так и делали…

— …Раз в полгода, — закончил Влад и посмотрел на нее. — А ты бы стала это делать?

Даже Энн выглядела побежденной. Ни озонового слоя, ни нормального магнитного поля — они поджаривались радиацией почти так же сильно, как если бы находились в межпланетном пространстве при десяти бэр в год.

Итак, Фрэнк и Майя приказали им нормировать время, которое они проводили снаружи. Внутри, под холмом хватало внутренних работ — они заканчивали последний ряд отсеков. К тому же можно было вырыть еще несколько подвалов, чтобы у них появилось больше места, где можно было бы защититься от радиации. Многими тракторами можно было управлять дистанционно из закрытых станций. Оператор-человек наблюдал за экранами из-под земли, а машины работали согласно своим алгоритмам выбора решений. Технически это было возможно, но никому не нравился образ жизни, который им пришлось бы при этом вести. Даже Сакс Расселл, который бóльшую часть времени довольствовался работой в помещении, казалось, был растерян. По вечерам некоторые заводили споры о необходимости скорейшего терраформирования, и теперь они разгорались с новой силой.