Красный монарх: Сталин и война

В 1960 году впавший в старческий маразм Ворошилов оставил пост президента. Хрущев и Микоян оказались последними соратниками Сталина, которые оставались у власти. Во время Карибского кризиса Анастас Микоян вместе с сыном Серго летал в Гавану уговаривать Фиделя Кастро согласиться на хрущевский компромисс. Потом он отправился в Вашингтон к Кеннеди. Армянин, в свое время помогавший нести гроб с телом Ленина, присутствовал и на похоронах Кеннеди.

В 1964 году, после Карибского кризиса, когда мир стоял на грани ядерной войны, и экспериментов в сельском хозяйстве Никиту Хрущева свергли молодые честолюбивые политики. Это были ставленники все того же Сталина во главе с Брежневым, Косыгиным и Сусловым. Троица правила Советским Союзом до своих последних дней. Они умерли в восьмидесятые годы. Непотопляемый Микоян пережил и этот переворот. Он стал председателем президиума Верховного Совета СССР и ушел на пенсию в 1965 году.

Старые партийные боссы с большим трудом смирились со своим падением. Они думали, что их арестуют, поэтому были довольны, что остались живы. Когда они в 1957 году покинули квартиры в Кремле, выяснилось, что у Кагановича и Андреева ничего нет. У них не было даже постельного белья и полотенец.

Большинству соратников Сталина выделили квартиры в престижном доме в переулке Грановского. Ловкому Молотову удалось получить даже две квартиры, а также дачу. Каганович и Маленков переехали во вполне просторные квартиры в другом престижном здании, на Фрунзенской набережной. Они избегали друг друга и старались как можно реже видеться. Эти знаменитые пенсионеры, руки которых были по локоть в крови, теперь строчили мемуары, встречались с поклонниками Сталина и пытались избегать враждебных взглядов жертв вождя, с которыми встречались на улице. Они попросили восстановить их в партии и часами не выходили из Ленинской библиотеки. Постепенно старики превратились в подобие исторических окаменелостей, оживлявших унылый пейзаж.

Вячеслав Михайлович Молотов и Полина продолжали любить друг друга. Они остались ярыми сталинистами, убежденными в необходимости террора и репрессий. Светлана Сталина писала, что походы к ним в гости напоминали посещение палеонтологического музея. Полина Семеновна умерла в 1970 году.

Неприязнь, которую питали друг к другу Молотов и Каганович, сохранилась до последних дней их жизни. Но эта неприязнь была цветочками по сравнению со жгучей ненавистью, которую они испытывали к Никите Хрущеву. Никита Сергеевич бросил вызов своим преемникам, продиктовав местами честные и откровенные воспоминания. В 1971 году его не стало.

Несмотря на многочисленные болезни, Андреев тоже дожил до 1971 года. Мемориальная доска, установленная на стене дома в переулке Грановского, сделала его последним из мясников Сталина, память о которых была увековечена.

Анастас Микоян тоже написал мемуары, не во всем честные. Он умер в 1978 году.

Трое других соратников Сталина дотянули до новой эры. Молотов наговорил свои воспоминания сочувствующему журналисту. Он ни в чем не раскаялся до самой смерти. Молотов дожил до прихода к власти Горбачева и скончался в 1986 году. Маленков тоже остался сталинистом. Это, впрочем, не помешало ему с удовольствием читать стихи Мандельштама и вновь открыть христианство, о котором он после детства забыл. Возврат к корням, возможно, был чем-то вроде покаяния. Георгий Максимилианович умер вскоре после Молотова, в 1988 году. Над его могилой внук установил крест и скульптуру «Лев правосудия» собственной работы.

Лазарь Каганович, самый осторожный и малодушный из соратников Сталина, пережил всех бывших друзей и врагов. Он стал свидетелем распада Советского Союза, который помогал строить. Железный Лазарь умер в 1991 году.

Как-то в конце жизни Вячеслава Михайловича Молотова спросили, не снится ли ему Сталин. «Редко, очень редко, – ответил старик. – И всегда при очень необычных обстоятельствах. Я попадаю в какой-то разрушенный город и не могу найти выход. Потом я встречаю ЕГО…»