Красный орел. Герой гражданской войны Филипп Акулов

На пятый день начатого в Предуралье рейда кавалеристы разгромили колчаковцев в ожесточенном бою под Егоршино и повели наступление на Ирбит. С захватом Ирбита были разгромлены 15-я и 7-я дивизии белых.

В этот момент группа Томина была неожиданно расформирована. Командование 3-й армии вновь распускало армейскую кавалерию. Полк Акулова остался в 29-й дивизии.

Узнав о расформировании группы, Акулов возмутился.

— Кому нужно такое решение! Надо объединять, а не разъединять кавалерию, создавать новые полки, а то и дивизию! На равнинах Западной Сибири только и бузовать крупными кавалерийскими частями. Нет, с меня хватит! Пойду на Южный фронт, там конная бригада Буденного уже стала корпусом!

Полк продолжал свой стремительный рейд.

Разведчики узнали, что на станции Ощепково спешно грузятся в эшелоны части 2-й Сибирской пехотной дивизии белых и что пути забиты военными грузами.

Решение созрело мгновенно: не дать уйти белым, захватить грузы, перерезать железнодорожную магистраль. О том, что белых в десяток раз больше, никто не думал.

Конники рассредоточились для атаки. 26 июля в предрассветной мгле они атаковали станцию. Свист клинков, крики «ура!», треск пулеметных очередей вызвали панику среди колчаковцев. Путиловцам достались все вагоны с грузами, было захвачено 113 пленных. В это время кавалеристы правой колонны Томина овладели Камышловым. Сибирская железнодорожная магистраль была прочно перерезана.

Рейд по тылам врага закончился.

В это время начальник 29-й дивизии поставил кавполку новую задачу: двинуться на село Ертарское-Коневое, занять его к исходу суток 30 июля и далее двигаться, преследуя противника, на Ольховское — Озерское и занять его к исходу суток 31 июля. Затем двигаться на село Крестовское, занять которое к исходу суток 1 августа…[110]

Полк вынужден был выполнять эту задачу совместно с пехотными частями, теряя бойцов и изматывая лошадей.

После боя недовольный Акулов явился в штаб 3-й армии, стоявший в Талице. Он настаивал:

— Направьте меня на Южный фронт против Деникина. Там создаются возможности для действия кавалерии, там я нужнее…

Трофиму Евсееву, прибывшему в штаб вместе с ним, ой говорил с возмущением:

— Ставят боевую задачу кавалерии, как в мирное время составляют расписание занятий в роте или эскадроне! У нас в полку пятьдесят пулеметов. Дай нам задание занять Шадринск или ворваться в Тюмень — мы бы и без штабного расписания это сделали! А то как поводыри за руку водят: к исходу дня займи то, а потом это… Обидно! Быстрота и натиск нужны кавалерии. А ее тут привязали хвостами к расписанию!.. Поеду к Меженинову, он теперь командует 12-й армией. Меня он знает и кавалерию ценит.

10 августа 1919 года Акулов передал командование полком Емельяну Бабкину[111], одному из лучших и наиболее талантливых командиров, хорошо усвоившему акуловские приемы командования и боевые традиции полка.

Под начало Акулова Бабкин попал во время создания кавбригады, когда эскадрон, с которым он прибыл, влился во 2-й имени Акулова полк. После расформирования бригады Бабкин остался в Стальном Путиловском полку, и с тех пор не было ни одного боя, в котором он бы не отличился.

Это под его, Бабкина, командованием девять спешенных кавалеристов 4-го эскадрона в районе деревень Архангельская — Рылово перед Пермью в течение четырех часов сдерживали натиск трех рот противника. «Держись!» — приказал ему Акулов, и он держался. «Батальон, пли!» — командовал он своим храбрецам и перетаскивал два пулемета с одного места на другое, меняя позиции. Белые поверили, что, перед ними батальон и повернули обратно[112].

Акулов отметил Бабкина, оценил его смекалку и мужество и после этого боя поручил ему командование 1-м эскадроном. А перед своим отъездом на Южный фронт именно Бабкина решил оставить вместо себя[113].

Верность долгу

Новый ставленник Антанты Деникин неудержимо рвался к Москве. Были захвачены Курск и Орел. В ожесточенных схватках конницы Буденного с кавалерийскими корпусами Мамонтова и Шкуро под Воронежем и Касторной решалась судьба Республики.

В это тревожное время Акулов прибыл на Южный фронт в Гомель. Он явился в штаб 12-й армии за получением назначения.

Командарм Меженинов, знавший Акулова по 3-й армии на Урале, которой он командовал в начале 1919 года, предложил:

— Мы создаем комиссию по борьбе с кавалерией противника. Включайся в работу, учи, как вести борьбу. Армия в мешке, а за мешком — поляки, петлюровцы, деникинцы. Кавалерия у них ударная сила.

— Мы на Урале все время были в мешках, а битыми оказались колчаковцы, — широко улыбнулся Акулов. — Мне бы сразу в бой, — попросил он командарма. — Лучший способ вести борьбу с кавалерией противника — бить ее своей кавалерией!

Меженинов сказал строго:

— Здесь другие условия. Присмотрись. А там видно будет…

Акулов получил подписанный Межениновым мандат инструктора-кавалериста по борьбе с кавалерией противника. В его задачу входило обследование и инструктирование частей 58-й и 44-й дивизий на участке Овруч — Коростень[114].