Красный орел. Герой гражданской войны Филипп Акулов

— Кто звал? — с достоинством, прищуря глаза, спросил он. За этим вопросом стояло: Шутинское — волость, Катайск — тоже волость, кто мог вызывать Шутинского волостного комиссара?

Предстал перед Подпориным в гимнастерке, темных шароварах, ярко начищенных хромовых сапогах и мягкой фетровой шляпе.

«Вырядился!» — раздраженно подумал Подпорин. Он, не торопясь, чистил о рукав гимнастерки медное колечко трубки, набивал ее табаком. Из-под косматых бровей искоса оглядывал Акулова.

Строго спросил:

— Чин в армии?

— Поручик.

— Как относишься к платформе Советской власти?

Акулов сидел на стуле против Подпорина, так и не сняв шляпы, покачивал носком сапога, курил замызганную трубку. В глазах у него застыло разудалое озорство. На миг сверкнул в них огонек, и сразу переменилось узкое лицо, построжало.

— Ты меня не испытывай! Я не перед попом на исповеди! И за отношение к Советской власти не бойся…

— Вот что, Филипп Егорович, — проговорил Подпорин. — Я напрямик хочу…

Акулов перебил:

— Я тоже напрямик: тебе офицер нужен?

Встретились два острых пронзительных взгляда — один холодный и спокойный, другой — нетерпеливый, придирчивый.

— …и помощник, командир Красной Армии, — с силой закончил Подпорин.

— Ну, это другое дело, — хрипло рассмеялся Акулов. — Я думал — только офицер.

Дрогнули тонкие ноздри его хищного носа.

— Доверишь? — напряженно спросил Акулов, убрав под стул хромовый сапог и подавшись вперед.

Острые и властные глаза его впились в Подпорина. Во всех чертах лица — собранность, решительность. Похоже, в любой момент сорвется с места, крикнет команду или еще что-нибудь решительное, как приказ. Он весь тут — без раздумий, колебаний, сомнений и долгих рассуждений. Про таких говорят: грудь в крестах или голова в кустах.

Но Подпорин увидел и другое: внимательные, пытливые глаза, в которых кроме лукавства и безумной удали угадывалась честная и открытая душа человека, которому нельзя было не доверить…

— Доверю! — спокойно и решительно ответил Подпорин и скосил глаза на хромовые сапоги.

15 июля 1918 года, на второй день после организации 1-го Крестьянского полка, он назначил Акулова своим помощником[7].

С этого времени и начинается служба Филиппа Егоровича Акулова в рядах Советской Армии. Было ему в ту пору уже сорок лет.

Первые победы

В начальный, организационный, период деятельности полка Филипп Акулов ничем не выделялся среди других командиров — Кобякова, Тарских, Тимонина, Григорьева, Дудина. Более того, вначале к нему, бывшему царскому уряднику, относились с недоверием. Правда, все эти сомнения быстро рассеялись. Акулов был своим человеком, к тому же успел проявить себя в борьбе за Советскую власть. Выяснилось также, что, работая в Камышлове урядником, он помогал подпольщикам: передал им ящик с наганами, за что его и сняли с должности.

Первым, кто сразу же поверил в Акулова и по достоинству оценил его, был командир полка Петр Подпорин. Прежде всего Подпорин был стойким и непоколебимым большевиком, хорошо понимающим свой революционный долг и задачи, вытекающие из общей обстановки. Своей высокой идейностью, преданностью партии, нравственной чистотой он, несомненно, оказал большое влияние на Филиппа Акулова, на формирование его мировоззрения. Подпорин помог ему разобраться в классовом характере начавшейся гражданской войны, разъяснил принципиальные особенности зародившейся Красной Армии, которую от царской армии отличала идейная сплоченность, сознательность, верность революционному долгу.

«Каждый красноармеец должен ясно и определенно уяснить себе, кто он такой и каковы его задачи, что он должен делать, — писал Подпорин в одном из своих первых приказов, который так и был озаглавлен: «О понимании революционного долга товарищами красноармейцами». — …Он служит беззаветно своему долгу… Каждый из нас должен свято и непоколебимо блюсти чистоту нашего идеала…»[8].

Если бы Филипп Акулов не усвоил этого с самого начала, если бы он не принял всем сердцем новую армию, он не смог бы стать народным героем.

В том же приказе говорилось о том, каким должен быть командир Красной Армии: «Кто наши начальники и для чего они? Наши начальники — наши лучшие товарищи, избранные из среды нашей, лучшие люди, которым мы выражаем свое доверие… Начальник сосредоточивает в себе наш ум и нашу волю»[9].

Акулов твердо руководствовался этим положением в своей боевой деятельности. Он умел быстрее и вернее других командиров оценить обстановку, схватить основное, главное и незамедлительно принять решение, которому следовал неотступно, твердо, без колебаний и раздумий.

Организационный период создания рот, батальонов, полков не был легким. Стекавшиеся в Егоршино под защиту формирующейся здесь дивизии различные добровольческие отряды имели своих выборных командиров, которые не всегда охотно выполняли распоряжения вышестоящих руководителей.