Красный павильон

— Мое имя оказалось включенным в списки экзаменующихся только потому, что так поступили два моих приятеля. И я тоже не смог удержаться. Я прекрасно понимаю, что не достоин стать государственным служащим; мое единственное желание — спокойно жить где-нибудь в деревне, немного читать и писать, и...

Он замолчал, взглянул на свои беспокойные руки и грустно продолжал:

— Мне так неловко перед господином Фэном: он возлагает на меня большие надежды, проявляет обо мне такую заботу, даже хочет, чтобы я женился на его дочери... Вся эта доброта ложится на меня тяжелым грузом, господин.

Судья Ди никак не мог решить: либо молодой человек действительно искренен, либо же он — гениальный актер.

— А почему вы лгали сегодня утром в суде? — задал он неожиданный вопрос.

Юноша покраснел и, запинаясь, произнес:

— А что... что вы имеете в виду? Я...

— Я хочу сказать, что вы зашли в гардеробную не по ошибке, а направились туда специально в поисках Осенней Луны. Потом вас видели, когда вы сворачивали на дорожку, ведущую к ее павильону. Ответьте, вы были в нее влюблены?

— Влюблен в эту жестокую, надменную женщину! Как вам могло такое прийти в голову, господин? Мне не понять, за что ее так любит Серебряная Фея, которую она, равно как и других девушек, часто избивала за малейшую провинность! Я просто хотел убедиться, не собирается ли она наказать Серебряную Фею за то, что та пролила вино на платье этому гнусному старому антиквару поэтому и отправился за ними, господин. Но когда я проходил мимо павильона Королевы цветов, там не было света. Тогда я отправился дальше и некоторое время гулял по парку, чтобы успокоиться.

— Понятно! А вот и служанка с моим полуденным рисом. Мне еще нужно переодеться в какое-то более удобное платье.

Поэт торопливо удалился, бормоча извинения. Он выглядел еще более удрученным, чем раньше.

Судья Ди облачился в тонкий серый халат и приступил к еде. Но вкуса пищи он почти не ощущал, его мысли были заняты иным. Допив чай, он поднялся и начал прогуливаться по веранде. Вдруг его осенило.

— Похоже, я распутал этот клубок! И тогда смерть академика предстает совсем в другом свете!

Тут на веранде появился Ма Жун, и судья Ди бодро произнес:

— Садись! Я понял, что произошло с отцом Дао тридцать лет назад.

Ма Жун тяжело опустился на стул. Выглядел он усталым, но довольным. У вдовы Ван он обнаружил, что Серебряная Фея чувствует себя значительно лучше, и, пока вдова готовила обед, он на чердаке занялся с девушкой куда более интересными делами, чем разговоры о родных местах. При этом он настолько увлекся, что когда они наконец спустились вниз, то у него едва осталось время, чтобы наспех проглотить чашку лапши.

— Отца Дао действительно убили, — продолжил судья Ди, — и в этой самой гостиной.

Ма Жун неторопливо обдумал данное заявление, потом попытался возразить:

— Но ведь Дао Баньдэ говорил, будто он обнаружил труп в Красной комнате, ваша честь.

— Теперь мне стало ясно, что Дао Баньдэ ошибся. Он утверждал, что кушетка стояла справа, у северной стены. Но я навел справки и установил, что кровать в Красной комнате никогда не передвигали, она всегда оставалась на том же месте, что и сейчас, с южной стороны, слева у стены. Однако, хотя обстановка внутри этих помещений оставалась неизменной, тридцать лет назад снаружи все выглядело совсем иначе. Глициний, которые сейчас частично закрывают эту веранду, тогда не существовало. Также не было ни ресторана в парке, ни высоких деревьев напротив. С веранды можно было свободно любоваться прекрасными закатами.

— Наверное, было можно, — механически подтвердил Ма Жун. Его мысли были заняты иным: Серебряная Фея действительно оказалась милой девушкой: к тому же она прекрасно знала, что именно парню нужно.

— Неужели тебе не ясно? Ведь мальчик никогда до того здесь не был, но он знал, что этот домик называется Красным павильоном, потому что спальня имеет красный цвет. Когда же он вошел в гостиную, она была залита красными лучами заката! Неудивительно, что он перепутал гостиную с Красной комнатой, куда направлялся.

Ма Жун бросил через плечо взгляд на гостиную, обставленную мебелью из сандалового дерева, сохранявшего свой естественный цвет. Он подумал немного и согласно кивнул.

— Отца Дао убили в гостиной, — продолжил Ди. — Там сын и обнаружил его тело, а также мельком видел убийцу в белом нижнем платье, а не в красном, как показалось мальчику. Как только он выскочил наружу, убийца перенес тело в Красную комнату и закрыл за собой дверь. Ключ он забросил внутрь через решетку в окне, таким образом сымитировав самоубийство. Он рассчитывал, что на показания перепуганного ребенка никто не обратит внимания.

На мгновение судья умолк, потом продолжал: