Красный сад

В конце лета в Беркшир прибыла еще одна группа чужаков — по направлению правительства. Их было пять человек — детский писатель, два профессора, два журналиста. Им поручили собирать местный фольклор в рамках Федеральной программы поощрения писателей. Честно говоря, им крупно повезло — получить в это время хоть какую-то работу. Они всей компанией сели в поезд до Олбани, по дороге пили много виски и много смеялись. Все пятеро были выбиты из колеи выпавшими на их долю трудностями и полученным идиотским заданием. Но другой работы не было, и они решили извлечь из этой все, что только возможно. По дороге они развлекались, подшучивали друг над другом и пытались взять верх друг над другом. Всю дорогу, пока поезд карабкался в гору, они рассказывали нью-йоркские байки: кто где печатался, кто у кого брал интервью, кто учился в Гарварде или Йеле, у кого лучше, больше, значительней послужной список. Они заключили пари перед тем, как выйти из поезда в Олбани: фольклор искать будет каждый сам, и тот, кто отыщет самую интересную легенду, самую необычную историю, тот получит бесплатную выпивку от остальных в Оук-баре отеля «Плаза» в Нью-Йорке на будущий Новый год. На платформе они пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны.

Бен Левий, который печатался в «Геральд трибюн» и нес в своем в рюкзаке готовую половину романа, отправился в сторону горы Хайтоп и поселений, которые лежат к западу от Ленокса. При нем были карта и несколько адресов — мэры, пасторы, учителя. Ему было тридцать лет. Городской житель, он тем не менее с удовольствием шагал по сельской дороге. Ему нравились и палящее солнце, и тишина. Ему захотелось кувыркаться, и он непременно сделал бы это, если бы умел. Большую часть своей жизни он провел в учебных аудиториях, библиотеках и редакциях. Он был умен, чувствителен, общителен по натуре, но вообще ничего не знал о природе. Он понятия не имел, что белые зонты, растущие вдоль оврагов, зовутся бутень одуряющий, а ягоды, которые пришлись ему по вкусу, — крыжовник. Или что собаки с кривыми ногами, которых он приметил, устраиваясь на ночлег, на самом деле койоты. Он вырос в Бронксе, на Джером-авеню, где все деревья одной-единственной разновидности. Ему никогда не приходило в голову поинтересоваться, как эта разновидность называется. У него были палатка и фонарь. Ноги стерлись до волдырей. Пока он спал, прошел дождь, и утром, когда Бен Левий проснулся, лес казался свежим и умытым. Тут, в неведомом краю, он почувствовал, что все будет хорошо, даже если мир вокруг рухнет.

Подойдя к Блэкуэллу, Бен Левий остановился перед таверной Джека Строу. Вынув записную книжку, набросал несколько строк, потом вошел. Денег у него было мало, но он заказал свой любимый виски. Есть вещи, которые не меняются, и это хорошо. В таверне было темно и накурено. Посетителей не было. Таверне удалось выжить во времена сухого закона, потому что городской совет по доброте своей сквозь пальцы смотрел на продажу спиртного после десяти часов вечера. Но нынешняя экономическая ситуация вынуждала людей сидеть по домам. Кроме того, в таверне случился подозрительный пожар, который нанес ей большой урон. Потолочные балки обгорели и обуглились.

— Плохо идут дела? — спросил Бен у человека за стойкой бара, которым являлся Джошуа Келли, племянник рыбака Горация и сын Арнольда, последнего владельца таверны, недавно застрелившегося на Ленточном лугу из-за финансовых проблем. Его похоронили два дня тому назад. Его брат на похороны прийти не удосужился. Джошуа еще носил траурную повязку на рукаве.

— Можно и так сказать, — ответил он незнакомцу.

— А занятные персонажи тут у вас есть?

— Персонажи? — Джошуа не любил ньюйоркцев, а этот парень по разговору смахивал на одного из них. Да и по виду тоже. На нем были очки и шляпа, сдвинутая назад. На ногах щегольские ботинки, хотя ясно было, что весь путь от Олбани он прошел пешком и ночевал под открытым небом. — Вроде Микки-Мауса, что ли? Это вы имеете в виду?

— Вовсе нет. — Бен решил заказать еще одну порцию виски, хоть это означало, что у него останется совсем мало денег. Но покупка еще одного виски даст ему возможность подольше поговорить с барменом в таверне Джека Строу и, возможно, расположит того. — Я имею в виду людей с необычной судьбой. Я записываю их устные рассказы.

— Вас прислало правительство?

— Вроде того.

— Вот оно что. Уж не знаю, чем вам и помочь. Разве что сходите к жене моего дяди. Она плавает вместе с угрями.

— Это не совсем то, что мне нужно. — Бен поблагодарил Джошуа Келли и положил на прилавок деньги, взглянув на них с большой нежностью, ибо следующие ему предстояло увидеть не скоро.