Красный шатёр

Тем временем старый царь умер, а у нового была привычка за малейшие прегрешения бросать подданных в темницу. Если хлеб за обедом казался ему невкусным, он мог отправить пекаря в тюрьму на неделю, а то и дольше. Чашники, виноделы, сапожники, даже дворцовые стражники вынуждены были томиться в заключении, и там все они встречали Палку. Он поражал их величественными манерами и умением толковать сны и предсказывать будущее. Так, например, одному горькому пьянице Палка заявил, что тот не проживет и недели, и когда того нашли мертвым - нет, не убитым, просто годы увлечения спиртным взяли свое, - арестанты провозгласили Палку оракулом. Чашник, которого освободили из тюрьмы, повсюду рассказывал о юноше, что умеет читать будущее. Сам царь заинтересовался этим, послал за Палкой и заставил его истолковать несколько снов, которые мучили его месяцами.

Если хочешь знать мое мнение, - сказала Шери, - то разгадать эти сны было не так уж и сложно. Костлявая рыба съедала жирную, тощие коровы затаптывали тучных, а семь мертвых стеблей пшеницы поглощали семь полных колосьев. Любой мало-мальски толковый колдун из числа тех, кто с помощью птиц предсказывает на рынке судьбу, запросто с этим справился бы. Но сны преследовали и пугали глупого царя, и его порадовало известие о том, что у него в запасе есть семь урожайных лет, чтобы подготовиться к грядущему голоду. И тогда он поселил помощника тюремщика, неграмотного иноземца, у себя во дворце и возвысил его надо всеми. Я думаю, твой сын, Деннер, уже рассказал тебе, что этот так называемый Зафенат Пане-ах полностью зависит от Ре-мосе. Представляю, как возгордится наш наместник теперь, когда он вдобавок ко всему прочему стал еще и счастливым отцом. - Тут Шери фыркнула и, решив наконец-то заняться делом, принялась перестилать мне постель.

За работой она продолжала ворчать под нос:

- Подумать только, вчера этот сумасшедший потребовал, чтобы его сыну обрезали крайнюю плоть. Нет, одно дело совершить обрезание взрослому юноше, способному выдержать такое испытание. Но крошечному младенцу! Прямо сейчас! Это лишний раз доказывает, что рожденный варваром таким на всю жизнь и останется. Ас-наат, бедняжка, как услышала об этом, так завопила благим матом и понеслась прочь, как ошпаренная кошка. И ее можно понять.

- Иосиф! - прошептала я в ужасе, сама не веря в это. Шери посмотрела на меня в недоумении:

- Что ты сказала, Деннер?

Но я уже в изнеможении закрыла глаза. Теперь я поняла, что это была сама судьба: неспроста меня вызвали в Фивы, и не случайно Шери рассказала мне бесконечно долгую историю наместника.

«Нет, - уверяла я себя, - подобных совпадений не бывает, это совершенно невозможно. Все дело в лихорадке, ослабившей мой разум».

Я лежала на кровати, тяжело дыша, и комната кружилась у меня перед глазами.

Шери заметила, что со мной творится что-то неладное.

- Эй, Деннер, тебе нездоровится? Скажи, чем тебе помочь? Может, хочешь поесть? - Она встрепенулась, заслышав шаги за дверью. - Ну вот, это подкрепит твои силы. Сын пришел тебя навестить. Сейчас принесу вам чего-нибудь немного освежиться, - пробормотала служанка и оставила меня наедине с Ре-мосе.

- Рад видеть тебя, мама, - сказал он с формальным поклоном, но, когда увидел мое лицо, искренне встревожился. - Ма, да что с тобой? А мне сказали, что ты уже пошла на поправку. Может быть, я не вовремя и тебе лучше отдохнуть?

Я ответила, что и впрямь очень слаба, и отвернулась лицом к стене, так что сыну волей-неволей пришлось выйти из комнаты. Я слышала, как Шери за порогом бормотала какие-то объяснения, как удалялись по коридору его шаги. И это было последним, что я осознала, прежде чем заснула.

Шери рассказала Ре-мосе о нашем разговоре и повторила слово, которое я произнесла, прежде чем погрузиться в лихорадочное забвение. Вот так и получилось, что мой сын с именем «Иосиф» на устах без предупреждения вошел в тот день в большой зал, где царский наместник сидел один, ласково нашептывая слова утешения своему первенцу, которому утром совершили обрезание.

- Иосиф, - бросил Ре-мосе, и это прозвучало как вызов.

И тот, кто был известен как Зафенат Пане-ах, испуганно вздрогнул.

- Ты знаешь женщину по имени Деннер? - поинтересовался мой сын.

Мгновение Зафенат Пане-ах молчал, а потом переспросил:

- Дину? - Он пристально посмотрел писцу в глаза. - У меня была сестра по имени Дина, но она давно умерла. Откуда ты взял это имя? И что ты знаешь про Иосифа?

- Я все расскажу тебе, но сперва хочу узнать, как она умерла, - ответил Ре-мосе. - Таково мое условие.

Угроза, прозвучавшая в его голосе, удивила Иосифа. И хотя он сидел на троне, а рядом были стражники, готовые выполнить приказы царского наместника, он почувствовал себя обязанным ответить писцу. Прошла целая жизнь с тех пор, как он в последний раз слышал собственное имя, более двадцати лет он не произносил вслух имя сестры.

И теперь Иосиф заговорил: сначала тихо, медленно. Он рассказывал, как Дина отправилась во дворец Сихема с его матерью Рахилью, второй женой отца Иакова, чтобы помочь при родах в царском доме.