Красный шторм. Октябрьская революция глазами российских историков

Безусловно, эти бытовые требования для них были животрепещущими. Но отсутствие политических требований в просьбах матросов я бы отнес к тактике их поведения. Они ведь не знали до конца, что происходит и чем дело кончится. И если бы они адмиралу выдвинули требование о создании матросских советов, они бы сами сунули голову в петлю, повернись события иначе. А ведь в тот же день матросы шхерного отряда Балтийского флота вынесли резолюцию, содержащую политические требования: поддержка Временного правительства, отправка на фронт жандармов и полицейских, замена их ранеными и больными солдатами и матросами с фронта, введение единого уголовного законодательства для матросов и офицеров, то есть единой меры наказания, которая по старому судному уставу полагалась офицерам значительно более мягкой. Это уже было серьезно.

Так что Ренгартен оценивал ситуацию неверно. И это доказало убийство Непенина 4 марта. Толпа матросов отправилась встречать членов Временного комитета Государственной думы, которые приезжали в Гельсингфорс, и очень настойчиво звала с собой Непенина. Дело происходило в районе Катаянокка современного Хельсинки, где находился Свеаборгский порт. Они сошли на берег по льду, направились в сторону вокзала, и вдруг в воротах Свеаборгского порта кто-то выстрелил адмиралу в спину.

Это внезапное убийство обросло всевозможными слухами. Но, думается, что разговоры о немецкой агентуре можно отмести сразу. Очевидно, что смерть Непенина — дело рук наиболее радикально настроенных матросов, которые боялись, что адмирал сможет овладеть ситуацией на флоте и начнет бороться за сохранение старых порядков, которым, как они знали, он был привержен. Это убийство, я думаю, надо воспринимать в том же контексте, что и убийство военного губернатора Кронштадта адмирала Роберта Вирена. Матросы его арестовали и повели на Якорную площадь Кронштадта явно с какой-то целью. Но не довели: по дороге он был убит выстрелом в спину.

Временное правительство стремилось, насколько это было возможно, не привлекать внимания к этим расправам. Характерно, что все убитые были исключены из списка флота приказами с формулировкой «как умерший». Поэтому иногда трудно отличить офицеров, умерших своей смертью в 1917 году, и жертв матросских расправ (информация сохранилась не обо всех). Только четыре офицера в 1917-м были исключены из списка как «убитые забывшими долг и совесть командами». Это офицеры, расстрелянные на линкоре «Петропавловск» после выступления генерала Корнилова. Морской министр адмирал Вердеревский имел храбрость издать приказ об исключении их из списка с такой формулировкой.

Конечно, все это не украшает нашу историю и наш флот. Но подобные события всегда были и будут неизбежным спутником любого революционного взрыва. И если реформы запаздывают или не решают вопросы, стоящие перед обществом, остается только революция. Если бы после 1905–1907 годов Россия стала по-настоящему конституционной монархией, то, возможно, и событий 1917-го не случилось бы. Но реформы не были проведены. А учитывая, что у нас и страна большая, и проблемы застарелые, потому что накапливались долго, то раз уж революция началась, она неминуемо должна была приобрести радикальный характер.

Если оценивать ситуацию в исторической перспективе, то Февральская и Октябрьская революции настолько полно решили некоторые проблемы нашего общества, что мы сейчас даже и не задумываемся, что они когда-то существовали. Элементарный пример: гражданские права женщин. В нашем обществе этот вопрос был решен в 1917 году раз и навсегда. Женщины получили избирательные и гражданские права, к примеру, право открывать счет в банке и заниматься любой деятельностью, не запрещенной законом. А в Южной Америке, например в Чили, женщины получили право открывать счет в банке только после падения режима Аугусто Пиночета.

Февральская революция сняла многие барьеры, в том числе на флоте. Сразу же доступ в Морской корпус открылся для детей нижних чинов, абсолютно невозможная ситуация в царской России. Были полностью ликвидированы сословные ограничения для поступления в отдельные гардемаринские классы, то есть теперь у каждого появилась возможность получить чин строевого офицера флота независимо от происхождения.

Революция также ликвидировала резкую грань между офицерами военного времени и кадровыми офицерами. Теперь офицеры военного времени могли повышаться до старшего лейтенанта, а затем, сдав экзамены, переходить в кадровый состав флота. Ранее это было практически нереально.