Красный шторм поднимается

В то же время, мы начнем наступление немедленно, полагаясь на то, чем располагаем в данный момент, на нашей стороне будет преимущество полной неожиданности. Наши солдаты и офицеры не катаются сейчас на лыжах, как натовские в их гребаных Альпах! План «Жуков-4» рассчитан на то, чтобы перейти от состояния мира к состоянию войны за сорок восемь часов. НАТО просто не сумеет принять необходимые меры. Им понадобится по крайней мере сорок восемь часов, чтобы собрать и проанализировать разведывательную информацию и представить ее своим министрам. К этому времени наши снаряды будут рваться по ту сторону Фульды, а танки двигаться следом за разрывами!

– Но может произойти слишком много непредвиденного! – Командующий Западной группой войск вскочил на ноги, причем так быстро, что полотенце, обмотанное вокруг бедер едва не соскользнуло на пол. Левой рукой он удержал его, а правой, сжатой в кулак, погрозил молодому генералу. – Как быть со спутниковым наблюдением?? Что делать с обучением личного состава, как он владеет новой боевой техникой? Как подготовить летчиков моей фронтовой авиации к боевым операциям против империалистов? Это уже само по себе непреодолимая проблема! Моим летчикам необходим по крайней мере месяц напряженной подготовки, как и танкистам, и артиллеристам, и пехотинцам.

Занимался б ты делом, как положено, бесполезный ты сукин сын, вместо того, чтобы бегать за юбками, этих проблем не возникло бы, подумал Алексеев, но не осмелился произнести этого вслух. Командующий Западной группой войск, генерал армии, которому недавно исполнился шестьдесят один год, любил поговорить о своих успехах на дамском фронте – даже хвастал ими, правда победы эти не всегда шли на пользу профессиональным обязанностям. Алексеев нередко слышал рассказы о его новых похождениях, с улыбками принимаемые в этом самом помещении. Однако командующий Западной группой войск был политически надежным военачальником. Ничего не поделаешь, подумал молодой генерал, такова советская система. Для защиты родины нам нужны профессиональные военные, и что требуется от них в первую очередь? Политическая благонадежность! С горечью он вспомнил, что случилось с его отцом в 1958 году. Однако генерал Алексеев не имел ничего против политического руководства, осуществляемого партией над Вооруженными силами. Партия – это государство, в конце концов, а он принес присягу служить государству. Все это он узнал, еще сидя на коленях у отца. Но у молодого генерала оставался еще один козырь.

– Товарищ генерал, у вас превосходные командиры дивизий, полков и батальонов. Они сумеют выполнить свой долг. – Алексеев решил, что ссылка на боевые традиции Советской Армии окажется только полезной.

Рожков встал, и все военачальники насторожились, ожидая, что он скажет.

– Все, что вы говорите, Павел Леонидович, весьма разумно, но разве мы вправе рисковать безопасностью нашей родины? – Он покачал головой, слово в слово повторяя общепринятую оборонную доктрину, как привык это делать на протяжении стольких лет. – Нет, не имеем. Да, мы полагаемся на фактор внезапности, это верно, на первый сокрушительный удар, который откроет путь нашим механизированным дивизиям. И мы застанем противника врасплох. Запад не захочет верить в происходящее, и пока Политбюро будет успокаивать НАТО – даже в тот момент, когда мы концентрируем силы для первого броска, – нам удастся использовать преимущество внезапности и захватить стратегическую инициативу. У Запада будет три дня – самое большее четыре, чтобы понять, что же происходит, но даже тогда они не будут психологически готовы к нашему наступлению.

Следом за маршалом генералы и адмиралы направились из парной в душевую. Через десять минут, освеженные, уже в мундирах, они собрались в банкетном зале на втором этаже. Официанты – многие из них осведомители КГБ – обратили внимание на подавленное настроение военачальников и приглушенный тон ведущихся разговоров, что не позволило им подслушать, о чем идет речь. Сидевшие за столом помнили, что Лефортовская тюрьма КГБ отсюда рядом, меньше чем в километре.

– Каковы наши планы? – спросил своего заместителя командующий Юго-Западным военным округом.

– Но вы же помните, сколько раз мы проводили эти военные игры? – отозвался Алексеев. – Все бесчисленные карты и ситуации, изученные нами за последние годы. Нам известны места скопления танков и пехотных соединений, дороги, автострады, перекрестки, мосты, которыми будем пользоваться мы и которыми будут пользоваться войска НАТО. Мы знаем графики мобилизации у нас и у них. Единственное, чего мы не знаем, – насколько успешно удастся осуществить на практике столь тщательно разработанные планы. Нам следовало бы приступить к боевым действиям немедленно. В этом случае неизвестные переменные оказали бы воздействие на обе стороны в одинаковой мере.

– А если наше наступление станет развиваться слишком успешно и НАТО решит прибегнуть к ядерному оружию для обороны? – задал вопрос командующий.

Алексеев кивнул, признавая важность и крайнюю непредсказуемость этой проблемы: