Красный шторм поднимается

В течение всего этого разговора Уильям Каллоуэй молча смотрел в окно автомобиля. Он был корреспондетом во время войны за Фолклендские острова и передавал новости с фронта своему телеграфному агентству, к тому же он провел немало времени на Королевском военно-морском флоте – как на боевых кораблях, так и на верфях, – наблюдая за снаряжением судов, готовящихся отправиться на юг. Сейчас они проезжали мимо пирсов и складских помещений, предназначенных для технического обслуживания надводных кораблей. Здесь что-то было не так, но Каллоуэй никак не мог понять что именно. Флинн не знал, что его приятель часто оказывал неофициальную помощь Интеллиджене сервис, британской разведывательной службе. Каллоуэй никогда не занимался разведкой сам – в конце концов он журналист, а не шпион, – но, подобно большинству репортеров, был умным и наблюдательным человеком и замечал многое из того, что его редакторы не хотели включать в репортажи, не желая загромождать текст лишними подробностями. Он даже не имел представления о том, кто занимает должность резидента британской разведки в Москве, но часто встречался и беседовал со знакомым дипломатом в посольстве Ее Величества. Переданные им сведения поступят по нужному адресу.

– А каково мнение нашего английского друга о советских верфях? – спросил капитан с широкой улыбкой на лице.

– Они гораздо современнее наших, – отозвался Каллоуэй. – Кроме того, капитан, насколько я понимаю, у вас нет профсоюза докеров? Офицер рассмеялся.

– В Советском Союзе в этом нет необходимости. У нас рабочим и так принадлежит все. – Оба корреспондента заметили, что слова капитана в точности соответствуют лозунгам партии. А как же иначе?

– Вы подводник? – спросил англичанин.

– Нет! – воскликнул капитан и громко засмеялся. Русские любят смеяться, когда считают это необходимым, подумал Флинн. – Я вырос в степях, люблю синее небо и широкие горизонты. Я глубоко уважаю моих товарищей, которые служат в подводном флоте, но не испытываю ни малейшего желания присоединиться к ним.

– Вы точно выразили и мои чувства, капитан. – согласился Каллоуэй. – Мы, пожилые британцы, испытываем слабость к нашим садам и паркам. А все-таки где вы служите?

– Сейчас меня списали на берег, но до этого я служил на ледоколе «Леонид Брежнев». Мы занимались гидрографическими исследованиями, а также пробивали путь через льды для торговых судов, ходивших по Северному морскому пути в Тихий океан.

– Нелегкая работа, должно быть, – заметил Каллоуэй. – И опасная. – Давай, говори побольше, старина, подумал он.

– Не только это. Требуется немалая осторожность, верно, но мы, русские, привыкли к холоду и льдам. На нас возложена почетная задача способствовать экономическому развитию своей страны.

– А вот я никогда не смог бы стать моряком, – покачал головой Каллоуэй и заметил удивленное выражение на лице Флинна:

«Так уж не смог бы…» – Слишком много приходится трудиться, даже на стоянке в порту. Как теперь, например. Ваши верфи всегда так загружены работой?

– Да разве это загружены? – не подумав, ответил капитан. Корреспондент агентства Рейтер кивнул. Корабли стояли, ошвартованные бортами, но на них почти никто не работал. По палубам передвигались лишь отдельные матросы. Большинство кранов замерло в неподвижности. Грузовики застыли. Однако надводные корабли и вспомогательные плавсредства сгрудились, словно… Он посмотрел на часы. Половина четвертого. Рабочий день еще не мог закончиться.

– Великое событие для разрядки напряженности между Востоком и Западом, – произнес он, скрывая свои истинные чувства. – Пэт и я напишем отличные обзоры и расскажем о нем нашим читателям.

– Отлично, – снова улыбнулся капитан. – Настало время для настоящего мира на Земле.

Через четыре часа корреспонденты вернулись в Москву после как всегда утомительного перелета самолетом «Аэрофлота», кресла для которого придумал не иначе как Торквемада. Журналисты направились к автомобилю Флинна – машина Каллоуэя все еще стояла без движения с испорченным двигателем. Англичанин не переставая ворчал, что ему пришлось пользоваться в Москве советским автомобилем, вместо того чтобы привезти из Англии свой «моррис». Стоит у «жигулей» чему-нибудь выйти из строя, и достать запчасти практически невозможно.

– Ну что, Патрик, как тебе сегодняшний материал для статьи?

– Отличный. Жаль только, что не удалось сделать несколько снимков. – Им обещали доставить фотографии агентства ТАСС, где запечатлена «бетонная церемония».

– Что ты думаешь о самой базе?

– Очень большая. Я однажды провел день на базе в Норфолке. Они показались мне похожими.