Красный свет

– И вы лишитесь своей должности. Пленки Бейли и письмо О'Брайена свидетельствуют о заговоре с целью совершения убийства, шантаже, препятствии правосудию.

– Конечно. Ты можешь погубить меня, но что это даст тебе?

– Ничего.

– Тогда зачем? Почему это взбрело тебе в голову? Это идет против твоего управления. Против твоих начальников. Против твоих друзей и коллег. Ты губишь всех вокруг себя. За что?

– За Патти Бейли. Она была той, кому мы обязаны служить, кого защищать. Вспомнили?

Брайтон вздохнул, глядя на Тима, потом взял мальчика на руки и сел у окна. Стал покачивать его на колене, большие, грубые руки бережно держали ребенка.

Тим улыбнулся, гордый, что едет верхом, сидит на коленях большого, сильного мужчины.

– Мерси, позволь изложить тебе несколько сценариев. Первый: ты обнародуешь все это, чтобы раскрыть дело тридцатидвухлетней давности об убийстве. Превосходно. Меня снимают, шерифом временно становится Мелвин Гландис. Пат Макнелли смешан с грязью. Сотрудники управления смотрят на тебя как на стервятницу – ты обвинила своего любовника в убийстве, вытащила никому не нужное дело тридцатилетней давности и заставила всех страдать ради своих идеалов. Тебя сожрут.

«Итак, все страдают, и ты в том числе. Вот Тим – ты вынудишь сына жить в мире, презирающем его мать. Прекрасно! Замечательно! Именно так я и хотел бы растить своего сына».

Тим продолжал радостно подпрыгивать на колене Брайтона.

– Второй сценарий. Ты идешь с собой на небольшой компромисс. Ты знаешь правду о Бейли и разгласишь ее, когда захочешь. Бейли убил О'Брайен – не я, не Пат, не кто-либо еще. Итак, дело раскрыто, и убийцы на свете уже нет.

Бейли уже не вернешь. Вот это твоя плата. А что ты получаешь? Все, что захочешь. Должность главы группы расследования убийств, отдела преступлений против личности? Согласен. Моя должность через несколько лет? Хорошо. Я буду поддерживать тебя всеми силами. Управление будет с тобой, а не против тебя. Ты будешь жить в мире, которому приятно видеть твое лицо. Ты сможешь растить этого малыша с некоторыми преимуществами. И оставить в стороне Кларка.

Мерси почувствовала, как кровь бросилась в лицо и часто забилось сердце.

– А он при чем?

Брайтон усмехнулся и усадил Тима лицом к себе.

– Тим, твой дедушка десять лет платил за хранение улик по делу Бейли. Двадцать восемь долларов в месяц наличными. Он помогал мне, Тим. Помогал старому другу оставаться поверх дерьма, в котором нам всем приходится жить изо дня в день. Вот как поступаем мы, полицейские. Но ты можешь, Тим, если захочешь, выставить своего старого дедушку соучастником заговора. Он принимал в нем участие. Если это станет известно, он пострадает. Но он поступил правильно. Он понимал разницу между поведением такого ребенка, как ты, и поведением мужчины.

Брайтон взглянул на Мерси, его взгляд был колючим, холодным.

– Джим убил ту шлюху, защищая себя и своих друзей. Мы покрывали это преступление ради блага управления, сержант. Покрывали, чтобы я поднялся туда, куда мне было нужно, а Фрэнк Стиллс попал в совет наблюдателей. Чтобы держать этот округ в порядке. Чтобы в нем было хорошо жить и растить таких детей, как ты.

– Брайтон, не вините моего сына в своих преступлениях. Это отвратительно. По-вашему, со всем можно обходиться как вздумается, так ведь? С законом. С друзьями. С женщинами. Кого Оуэн и Микс привлекли, чтобы избить Хессе Акуну?

– Нескольких молодых полицейских из Лос-Анджелеса. Мы узнали об этой договоренности из магнитофонной записи, воспользовались ею, чтобы открыть опорный пункт, в котором очень нуждались. И добились, чтобы Стиллс занял место Микса в совете. Какое теперь это имеет значение?

Брайтон встал, держа в руках Тима. Протянул ребенка Мерси, та взяла его.

– Соверши правильный поступок ради этого малыша. Он тебя за него не поблагодарит. Никогда не узнает о нем. Но ты будешь знать. Добро пожаловать в этот мир, Рейборн. Он суров. Время от времени ты получаешь возможность сделать что-нибудь хорошее. Воспользуйся ею.

Брайтон коснулся щеки Тима, кивнул Мерси и удалился.

Мерси обошла маленький коттедж с колотящимся сердцем и мрачным предчувствием бессонницы. Позвонила Саморре третий раз за этот день – включился автоответчик. Ей удалось узнать номер телефона родителей Джанин. Они побеседовали с Мерси. Сказали, что Пол тепло о ней отзывался. Они не видели зятя и не говорили с ним после похорон дочери. С тех пор прошло больше недели. В тот день Пол выглядел ужасно, смотрел мимо всех, искал что-то взглядом и не мог найти. Он говорил, что уедет на время.

* * *

Мерси подъехала к дому Майка почти в семь часов и сидела в машине, пока не увидела, как он открыл парадную дверь. Собаки подняли лай. Вечер был безлунный, холодный, со множеством звезд на небе.

Майк стоял в дверном проеме. Свет позади него в доме казался единственным в каньоне Модеска, единственным оставшимся в мире. Тим сидел, склонив голову набок, с застегнутыми плечевыми лямками он походил на крохотного спускающегося парашютиста.