Красный тайфун

Берия прочел. К его удивлению, там было не один, не два (как бывало прежде, с тем же авиаконструктором Лавочкиным), а больше двадцати имен.

— Товарищ Сталин, вы их всех хотите допустить к «Рассвету»?!

— Лаврентий, шэни дада, ты совсем баран?! — вспылил Император — сын барана и внук барана! Ты и здесь дождешься, что военные сделают из тебя шашлык? Подумай головой, осел, почему армейцы тогда рисковали своими жизнями, чтобы прикончить тебя?

— Они хотели поделить власть с партийцами, и им надоел контроль со стороны органов — ответил Берия, до которого, наконец, начало доходить, что он еще не «ухватил Бога за бороду».

— Что ты запомнил информацию из будущего, это хорошо; что ты не захотел немного подумать, очень плохо — констатировал Сталин — после твоего убийства военные перестали быть исполнителями воли партии, или в армии ликвидировали особые отделы?

— Нет — ответил Берия.

— В таком случае, повторяю вопрос — почему? — тихо сказал Сталин.

— Они боялись повторения 'большой чистки' — и поэтому посмели? — предположил Берия, привыкший, что армейцы его, мягко говоря, недолюбливают и, весьма опасаются.

— Хоть ты и баран, но даже у тебя случаются проблески — выдал сомнительный комплимент ближайшему сподвижнику Красный Император — а теперь попробуй объяснить мне, почему стал возможен XX съезд. Всяких там Бушковых можешь не цитировать, я и сам читать умею.

До Лаврентия Павловича, пусть и с заметным опозданием, дошло, что Хозяин, во — первых, не просто решал германский, испанский и католический вопросы, и, собирался решить японскую проблему — но создавал задел на будущее, рассчитанный на решение внутренних вопросов; во — вторых, Сам не на шутку разъярен его бестолковостью — хоть Сталин часто и с полным на то основанием говорил о себе 'Я грубый', так с ближайшими сподвижниками он говорил редко. Так что следовало собраться — и очень постараться не разочаровать Сталина еще больше, поскольку ему почетная отставка, с последующей скукой на даче, явно не угрожала.

— Они устали бояться, за себя и за свои семьи — начал излагать суть дела Берия — им надоело, что их судьбы решает один человек, поэтому Генеральный Секретарь стал выразителем воли коллективного руководства. Если в нашей системе, существующей сейчас, партийное руководство имеет большую власть, но головами отвечало за результат перед вождем, имеющим поддержку не только внутри системы, но и напрямую опиравшегося на народ — то в их системе партийное руководство имело власть, но куда меньше ответственности. В итоге, система начала постепенно гнить, пока не сгнила окончательно при Горбачеве.

— Уже лучше — буркнул Сталин — а народ?

— А народ они вообще выкинули из этого уравнения, постепенно приучив его к тому, что от него ничего не зависит — отчасти и поэтому люди повелись на лозунги 'демократов', что наиболее активной части народа надоело находиться на положении стада, вот и повелись на иллюзию американской демократии, когда делается вид, что от простых людей что‑то зависит — четко доложил Берия.

— Почему мы проиграли 'холодную войну'? — холодно спросил Сталин, пристально глядя на Берию.

— Это зависело от многих причин — обстоятельно начал отвечать Берия, понимавший, что начались главные вопросы — во — первых, мы понесли тяжелейшие потери в войне, во — вторых, приобретения не окупили понесенных потерь, в то время как янки оказались в огромном выигрыше, так что в 'холодную войну' мы вступили, имея заведомо слабейшие позиции; в — третьих, Хрущев и Брежнев подорвали внутреннее производство уравниловкой и милитаризацией экономики, дополненные фактическим отказом от материальной заинтересованности и запретом артельного сектора; в — четвертых, страшный удар был нанесен возвратом к старой практике субсидирования республик за счет РСФСР, что закономерно привело к расцвету инфантилизма и иждивенчества, в — пятых, наше руководство искренне не понимало того, что главными видами Вооруженных Сил в 'холодной войне' являются финансы, высокие технологии и мировой рынок — а ВВС, ВМФ, СВ являются вспомогательными средствами, обеспечивающими успех главных сил; в — шестых, вместо того, чтобы оказывать помощь развивающимся странам на возвратной основе, разбрасывались средствами, играя в 'братскую помощь'. Были и другие факторы — но эти я считаю ключевыми.

— Начинаешь говорить дельные вещи — кивнул Сталин — а что надо сделать, чтобы этого всего не было?

— Для начала, усилить руководство страны, слой управленцев, постепенно переводя партию на роль идеологической силы, занимающейся воспитанием и контролем — доложил Берия.