Красный тайфун

Спутник здесь был в пятьдесят пятом. А полет человека в пятьдесят девятом. Причем, что любопытно, летал Гагарин же — вот понравилась Сталину его кандидатура, а раз у нас «кадры решают всё», то ненавязчиво устроили Юрию Алексеевичу и чуть более раннее поступление в аэроклуб, и службу в морской авиации, и «зеленую улицу» при подготовке в Звездном городке, — наверное, очень хотелось Иосифу Виссарионовичу сделать историческое фото, себя с первым космонавтом; будут, наверное, в этой реальности говорить, «Сталин принял страну с сохой, а оставил с космическими ракетами». И станция на орбите уже есть, назвали не «Салют», а «Аврора», тоже символично. До других планет еще не добрались всерьез — читал когда-то, что на обычных ракетах их не освоить, тут атомный движок нужен, которого пока нет.

Сталин здесь умер в шестьдесят третьем. Правят молодые — Машеров, Мазуров, Косыгин… и Пономаренко с ними, в самые высшие сферы вхож. И вечно живой Берия — как-то резко отошедший от силового ведомства, опекающий промышленность и ВПК. Брежнев так и не поднялся выше первого в Казахстане (автономия, не ССР). А Хрущев, тоже интересно, расстрелян не был, но после туркменского сидения никакого политического веса не имел, помер в шестьдесят девятом, и похоже, своей смертью, от инфаркта. В целом же после реформ партия (также переименованная в КПСС — все же анахронизм сейчас слово «большевики») больше на общественную организацию стала похожа, чем на государственный аппарат, — союз единомышленников, объединившихся на тему «как будет лучше для СССР». Или на Китай иной реальности: там олигархи и чиновники были послушными членами КПК, здесь парткомы тоже предпочитают непосредственно в государственный или хозяйственный процесс не вмешиваться, зато личным составом руководят. Насколько это лучше или хуже того, что было у нас, в нашей версии истории?

А Москва город уютный. Темп жизни тут, конечно, выше, чем в провинции, — но вот развито у меня шестое чувство «шкурой ощущаю», иначе бы не выжил. И говорит оно мне, что тут гораздо спокойнее — нет, уличная и прочая преступность, конечно, есть, но намного меньше, чем в каком-нибудь Нью-Йорке или Париже, или Москве иного времени. Во-первых, милиция свое дело знает, и коррупирована меньше — по закону, госслужащие (чиновники и милиция) несут в разы более строгую ответственность за преступления — и самое легкое наказание — это просто выкинут со службы с пожизненным запретом вновь туда поступить и без выслуги пенсии, так что «оборотни в погонах» это большая редкость. Во-вторых, и народ милиции доверяет, а милиция народу — сегодня сам видел, как на площади Трех Вокзалов какой-то дедок самого провинциального вида подслеповато всматривался в бумажку (адрес не мог разобрать?), а затем обратился за помощью к постовому — и тот вежливо все указал, до метро проводил и даже документов не проверил (а уж, «а что у вас в сумке, в карманах — оружие, наркотики?» — о том и речи быть не могло, без очень серьезных оснований). Хотя как раз в прошлом году из лагерей начали массово выходить «лишенцы», отсидевшие свой «предательский четвертной» — полицаи, «лесные» и прочая бандеровская сволочь, которым, помимо пожизненного лишения избирательных прав, запрета занимать любые должности на госслужбе и в системе образования и воспитания, было запрещено проживание в Москве, Ленинграде, еще десятке городов, а также в местностях пограничных и к ним приравненных — к чести милиции, никаких облав у вокзалов с тотальной проверкой документов не было, «из-за немногих мерзавцев всех наших советских людей подозревать», — но если «лишенец» попадался на запретной территории, то автоматически получал еще три года заключения. В-третьих, тут все нормально с правом на самооборону, — а оружие иметь может пусть не кто попало (и уж точно не «лишенец», не судимый, не псих), но все госслужащие, военные и даже члены военно-патриотических организаций — и если факт самообороны доказан, то никаких обвинений стрелявшему быть не может, а вот для преступника убийство это вышак или в лучшем случае «четвертной», так что отдельные отмороженные на голову особи быстро свое получают, уроком для прочих.