Красный террор в России. 1918-1923

На металлургическом заводе красноармейцы бросили в пылающую доменную печь до 50 человек юнкеров и офицеров, предварительно связав им ноги и руки в полусогнутом положении. Впоследствии останки этих несчастных были найдены в шлаковых отбросах на заводе.

Около перечисленных заводов производились массовые расстрелы и убийства арестованных, причем тела некоторых из них обезображивались до неузнаваемости.

Убитых оставляли подолгу валяться на месте расстрела и не позволяли родственникам убирать тела своих близких, оставляя их на съедение собакам и свиньям, которые таскали их по степи.

По изгнании большевиков из Таганрогского округа полицией в присутствии лиц прокурорского надзора, с 10 по 22 мая 1918 г. было совершено вырытие трупов погибших, причем был произведен медико-полицейский осмотр и освидетельствование трупов, о чем были составлены соответствующие протоколы…

Допрошенное при производстве расследования в качестве свидетеля лицо, наблюдавшее за разрытием означенных могил, показало, что ему «воочию при этом раскрытии пришлось убедиться, что жертвы большевистского террора перед смертью подвергались мучительным страданиям, а самый способ лишения жизни отличается чрезмерной, ничем не оправдываемой жестокостью, свидетельствующей о том, до чего может дойти классовая ненависть и озверение человека.

На многих трупах, кроме обычных огнестрельных ранений, имелись колотые и рубленые раны прижизненного происхождения, зачастую в большом количестве и разных частях тела; иногда эти раны свидетельствовали о сплошной рубке всего тела; головы у многих, если не большинства, были совершенно разможжены и превращены в бесформенные массы с совершенной потерей очертания лица; были трупы с отрубленными конечностями и ушами; на некоторых же имелись хирургические повязки — ясное доказательство захвата их в больнице и госпиталях».

Нет разницы в описаниях нашествия большевиков и их расправ в марте-апреле 1918 г. в любой станице Области Войска Донского и Кубанской Области. Нет станицы, где не было бы жертв, и ст. Ладыженская, где зарублено было 74 офицера и 3 женщины, вовсе не исключение. В Екатеринодаре рубят головы; также зверски убивают 43 офицера в Новочеркасске. Расправы вызывают восстания, за которыми следуют в таких же формах подавления. «История казачьих восстаний — замечает в своих „Очерках Русской Смуты“[184] ген. Деникин — трагична и однообразна»: в июне восстало несколько станиц Лабинского отдела — кроме павших в бою казнено было 770 казаков. И действительно потрясающие сцены бесчеловечной расправы можно было бы приводить десятками…

Та же картина наблюдалась в различных городах Крыма, — в Севастополе, Ялте, Алуште, Симферополе, Феодосии. Об одной «Варфоломеевской ночи» в Евпатории говорит дело № 56. В Евпатории красные войска появились 14 января. Начались массовые аресты офицеров, лиц зажиточного класса и тех, на кого указывали, как на контр-революционеров. За 3–4 дня было в маленьком городе арестовано свыше 800 человек.

«Казни происходили так: лиц, приговоренных к расстрелу, выводили на верхнюю палубу и там, после издевательств, пристреливали, а затем бросали за борт в воду». (Казни происходили на судне «Румыния»). «Бросали массами и живых, но в этом случае жертве отводили назад руки и связывали их веревками у локтей и у кистей, помимо этого связывали и ноги в нескольких местах, а иногда оттягивали голову за шею веревками назад и привязывали к уже перевязанным рукам и ногам. К ногам привязывались „колосники“». «Все арестованные офицеры (всего 46) со связанными руками были выстроены на борту транспорта» — добавляет другой повествователь[185] — «один из матросов ногой сбрасывал их в море, где они утонули. Эта зверская расправа была видна с берега, там стояли родственники, дети, жены… Все это плакало, кричало, молило, но матросы только смеялись. Ужаснее всех погиб шт. ротм. Новацкий, которого матросы считали душой восстания в Евпатории. Его, уже сильно раненого, привели в чувство, перевязали и тогда бросили в топку транспорта».