Красный вервольф 4 (СИ)

Пшеки принялись шумно спорить. Говорили с такой скоростью, что я ничего не понял. Но польское слово «пердолить» поняла даже не особо подкованная в языках Зося. Поняла и тут же заорала. Крик опять оборвался со звуком удара.

Надо было как-то спасать эту дурищу, но как? Реально, совершенно невыгодная позиция. Выскочу в узкий проход, и на несколько шагов окажусь под огнем. А бошками пшеки крутят активно, настороже держатся.

Бу-бух!

Шандарахнул взрыв неподалеку. Кажись, у них там заряды кончаются, реже стали стрелять.

Пшеки притихли, потом посовещались еще и поволокли Зосю к двери в кухню. Я спешно отступил за дверь. А вот так уже лучше. В тесном помещении у меня куда больше шансов их всех положить так, чтобы они не прикончили по ходу дела Зосю.

Молоденький фриц куда-то уже откочевал по-тихому, но так даже лучше.

— Следи за улицей! — скомандовал один из пшеков, и снова последовали звуки возни и борьбы. Дурища Зося, которая сама вляпалась в эту идиотскую историю, сопротивлялась яростно. Брыкалась, пыталась кричать, как только у нее подворачивалась такая возможность, кусалась, судя по выкрикам того, кто ее там первым собирался оприходовать.

— Да держи ты ее, курва!

— Сам курва!

— Времени мало, надо искать девчонку!

— Успеем! Наши еще стреляют.

Вдалеке действительно снова раздался стрекот пулемета. Потом бабахнул очередной прилет где-то вдалеке на этот раз. Соскучившиеся по женской ласке пшеки явно не собирались отступать от задуманного. Даже несмотря на активное несогласие Зоси.

— Дверь проверь!

— Заперто там, я сам закрывал!

— Пошевеливайся, курва!

Раздались шаги. Скрипнула дверь. И из-за нее высунулась голова в немецкой фуражке. Иди ко мне, мой сладкий сахар!

Я перекинул винтовку ему через голову и выволок за дверь. Хрустнул кадык, он успел хрипло что-то прошипеть и обмяк. Минус один. Я опустил его тело на пол рядом со стеной. Остальные пшеки, увлеченные процессом укрощения Зоси не обратили внимания. Отлично.

Я проскользнул в открытую дверь в кухню и притаился за плитой. Затрещала разрываемая ткань.

— Нет! Помогите! — закричала Зося.

«Потерпи еще чуть-чуть, милая!» — мысленно ответил я, пробираясь вдоль плиты к внешней двери. Первым нужно снять того, кто охраняет.

Я быстро бросил взгляд из-за угла. Ага, хрена с два, он что охраняет, курва… Бл*ха, нахватался уже от пшеков, подцепил долбаное словечко! Пшек действительно стоял в дверях, но смотрел на наружу, а внутрь. И скалился. Предвкушает, собака сутулая, когда его очередь настанет. Никогда, тварь поганая!

Я тихонько положил винтовку на пол, достал из-за голенища нож.

— Неееееет! — заверещала Зося. Одновременно с ее криком бахнул взрыв где-то совсем рядом, с потолка посыпалась штукатурка. Момент идеальный!

Я распрямил колени и метнулся вперед. Острая заточка вонзилась в шею пшека, он успел только рот раззявить и глаза удивленные на меня выпучить. И потух, мешком свалившись мне прямо в объятия.

И тут же окрик другого пшека.

— Эй, ты еще кто⁈

Щелк… А вот это кнопка на кобуре. Я развернулся, держа тело мертвого «караульного» перед собой.

Бах! Бах! Тело дернулось, я сделал широкий шаг вперед и швырнул труп, сбивая с ног и стрелка, и второго, который как раз спустил штаны и завис над распластанным на полу кухни телом Зоси. Голая жопа упал на Зосю, труп следом за ним, а тот, кто стрелял, попытался, было, отступить, но неудачно. Не удержался на ногах и рухнул спиной вперед. Раздался мерзкий хруст, который трудно с чем-то перепутать. Так ломаются шейные позвонки. Вместе с основанием черепа. Бздямкнул об пол пистолет.

Оставшийся в живых «голая жопа» заворочался, задергался, пытаясь вывернуться из-под мертвого тела.

Не успел.

Пока, парень. Зря ты вообще сюда пришел. Сидел бы в своей Польше, глядишь и пожил бы подольше. Я всадил нож ему в шею. Три раза. Одного бы хватило, но очень уж меня они выбесили. Едва сдержался, чтобы не начать пинать уже мертвые тела.

Кровь хлынула на полуголую Зосю.

Она замычала. Кричать не могла, пшеки-таки заткнули ей рот какой-то тряпкой.

Я столкнул с нее оба мертвых тела и рывком поднял на ноги.

— Давай я отведу тебя домой, — сказал я.

— Я… Они… Я… — она открывала и закрывала рот, всхлипывая и задыхаясь. Не без удовольствия отвесил ей пару звонких пощечин. Жестокий, конечно, сеанс психотерапии для девушки, которую только что чуть не изнасиловали, но другого не завезли, прости, дорогая.

Взгляд стал осмысленным, всхлипы перестали быть истеричными, теперь она просто заплакала. «Надо же, она еще и накрашена…» — подумал я, глядя на потеки черной туши под ее глазами.

— Ну-ну, милая, все уже закончилось, — я погладил ее по голове. Она попыталась броситься обниматься, но я ее удержал на расстоянии. Она в кровище вся, мне только крови на пиджаке не хватает для полного комплекта.

— Вася, ты меня спас! — сказала она, наконец, осмысленную фразу.

— Типа того, — я погладил ее по тому плечу, которое не было залито кровью пшека. — Пойдем, я тебя домой отведу. Тебе надо умыться и переодеться.

— Там же… там… — она махнула рукой, тыкая пальцем сразу в несколько сторон.