Красота от отказа (ЛП)

-   Оно всецело принадлежит тебе. В нем нет места другим мужчинам. С облегчением выдыхаю. Словно камень с души упал.

Я чувствую, как её сердечко учащенно бьется под моей рукой. Совсем, как мое.

Другой рукой касаюсь её груди, кончиками пальцев поглаживая кожу, чтобы снять с плеч одежду.

Наклонившись вперед, я глубоко вдыхаю, прежде чем поцеловать между её обнаженных грудей. Несмотря на мой гель для душа, ей присущ свой собственный женский аромат, который сводит меня с ума. Я не могу насытится им; я так сильно скучал по этому.

Коснувшись велюрового пояса, завязанный вокруг её талии, я тяну его на себя, распахиваю халат и снимаю его. Наконец, я могу лицезреть её наготу, но одного взгляда мало. Когда дело касается Лорелин, просто смотреть на нее никогда не будет достаточно. Мне нужно дотронуться до неё, что я и делаю.

- Ты стала еще красивее.

Хватаю её бедра и пробегаю рукой по ним, сильно сжимая. Затем ладонь ложится на её живот, грудь и возвращается обратно.

Наклонившись вперед, я беру её бледно-розовый сосок в рот и чувствую, как он становится твердым под моим умелым языком. Она же кладет мне на голову руку, притягивая тем самым ближе к себе, выгибая при этом спину и опрокидывая голову. Слабый стон срывается с её губ. Абсолютно обнаженная она извивается на и без того твердом, как кол, члене. Лишь ткань  моих штанов и её трусики разделяют нас. Не думаю, что это затянется надолго, ведь я в любой момент готов снять штаны. Еще никогда я не хотел её так сильно.

В одно мгновение я встаю с дивана и отношу её на кровать, она крепко держится  за  мои  плечи,  ноги  обернуты  вокруг  талии.  Во  время  нашего путешествия из гостиной в спальню она вытаскивает руки из халата и позволяет ему упасть на пол.

Положив её на кровать, я замечаю, что на её тонкой шейке красуется бриллиантовый кулон в виде звезды, отчего я непроизвольно начинаю улыбаться.

-   Ты носишь мой подарок на день рождения.

Она тут же дотрагивается до него в выемке у самого горла.

-   Я не снимала его с того раза, как ты подарил его мне. Будь я проклят, но я люблю эту девушку.

Я рад, что, пока мы были порознь, она смогла сохранить эту вешицу. Тот факт, что она носила мой подарок рядом со своим сердцем, позволяет любить её еще больше, если это, конечно, возможно.

Опустившись вниз, я прикасаюсь своими губами к её.

Во мне разгорается непреодолимое желание сплести свой язык с её, попробовать сладкие губки моей американской девочки. Она приоткрывает рот, приглашая вовнутрь. Лучше и не придумаешь. Её язык по-хозяйски блуждает у меня во рту, танцуя головокружительный танец с моим.

Мой поцелуй решительный, поскольку слишком  давно я не прикасался к Лорелин. Да, и представить себе не могу, как с ней может быть иначе. Разорвав поцелуй, чтобы отдышаться, я скольжу губами по её шее до самого плеча.

- Мне нравятся эти маленькие веснушки. Я скучал по ним.

Она тихонько хихикает, когда я спускаюсь вниз по её груди. Вобрав её грудь в рот, она перестает смеяться и делает столь необходимый глоток воздуха. Я слышу её стон "Ооо", когда тяну зубами сосок, пока он не становится твердым и не вытягивается. Слегка прикусываю его, поскольку знаю, насколько чувствительны её соски, и как легко она возбуждается, когда я проделываю это. Перемещаюсь к другому её соску и проделываю с ним то же самое, прежде чем спуститься ниже.

Растянувшись на кровати, я не могу перестать пялиться на её живот. Ласкаю его рукой, не касаясь пирсинга, как в памяти всплывает наполовину пустая пачка           противозачаточных. Я   не   могу   перестать    размышлять    или   даже надеяться на то, что когда-то здесь могла бы расти часть меня. Поверить только, я мечтаю о нашем с Лорелин ребенке, и меня ничуть не смущает это. Коснувшись губами её живота, я чувствую, как её пальцы скользят по моим волосам. Я смотрю на нее.

Она поднимает голову, чтобы посмотреть на меня.

-   Что такое?

Сегодня я не буду поднимать этот вопрос; еще не время. Я не хочу, чтобы хоть что-то помешало мне оказаться внутри неё. 

-   Ничего, - шепчу я, дабы не упустить местечко, где она больше всего хочет меня.

Я хочу продлить это удовольствие как можно дольше, как только возможно. Став на колени между её ног, поднимаю её ногу, чтобы поцеловать, и замечаю нечто, чего не было три месяца назад - надпись, вытутаированная на внутренней стороне лодыжки.

-   Что это?

Оперевшись на локти, она смотрит на меня взглядом умной задницы, тем самым говоря "а что это по-твоему?" А ей и не надо ничего говорить, у нее и так всё написано на лице. Некоторые вещи никогда не меняются, но, должен признаться, я даже рад. Я скучал по её скверному характеру. Ни одна девушка не ругала меня так, как это делает Лорелин – за исключением Маргарет Маклахлан.

Я постоянно слышу, что мужчины женятся на женщинах, похожих на их мать. Может быть поэтому я так сильно люблю мою американскую девочку.

Мыслями возвращаюсь к насущному вопросу, наклоняя голову, чтобы, как следует, рассмотреть татуировку.

-   Он всегда будет песней, которую я пою. Я смотрю на нее.

-   Когда ты её сделала?