Красота в пепле (ЛП)

Одевшись, я рискнул пойти на кухню. Саттон была там и заканчивала что-то готовить, не обращая внимания на то, как я одет.

Мой желудок заурчал. Что было довольно необычно для меня после того, как я оторвался вчера.

Саттон повернулась ко мне, небольшая улыбка светилась на ее пухлых губах. Мне захотелось схватить ее и целовать, но я боялся, что после вчерашнего она начнет испытывать ко мне отвращение. Я не мог винить ее в этом. Я и сам себе был противен.

— Мне кажется, ты проголодался, — отметила она.

— Немного. — Я едва пожал плечами, засунул руки в карманы джинсов, не зная, куда их девать. — Тебе помочь? — спросил я.

— Не надо, — она отрицательно покачала головой, — я почти закончила.

— Ладно, — ответил я, отодвигаясь подальше от нее и усаживаясь на один из высоких стульев, — тогда не буду мешать.

Она закатила глаза.

— Ты не мешаешь, Кэлин.

Я снова пожал плечами, словно в этом не было ничего особенного. Саттон поставила одну тарелку с едой передо мной, а другую рядом. На них были яичница и тосты.

— Немного поздно для завтрака, не находишь? — я указал на окно, за которым солнце стояло в зените.

Она опять закатила свои прекрасные глаза. Я понимал, что действую ей на нервы, и мне надо было извиниться, особенно после того, что натворил вчера вечером.

Вздохнув, я пробормотал:

— Извини.

— Да, сейчас поздновато для завтрака, — ответила она, словно не слышала моих извинений. — По сути, уже два часа дня. Но, учитывая, что я практически не спала, так как прошлой ночью ты вырубился под моей дверью, мне показалось, что завтрак может быть полезен нам обоим. — Она выдохнула после длинной тирады.

— Блестящая идея, — подтвердил я и выдавил улыбку.

Саттон сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться, положила ладони на стол и наклонилась вперед, смерив меня взглядом.

— Мне не нравится находить тебя в таком состоянии, Кэлин. Ты сильно испугал меня, — ее губы задрожали. — Я думала, ты мертв, — добавила она дрогнувшим голосом. — Ты никак не приходил в сознание. Ты хоть представляешь, что делаешь со мной? — она продолжала, и я предположил, что вопрос был риторическим. — Я чувствовала себя такой беспомощной! — Девушка опустила руки, стараясь сдержать слезы. — Ты никогда больше не поступишь так со мной! — Саттон указывала пальцем на меня, будто говорила с нашкодившим ребенком, который нецензурно бранился. — Не думаю, что справлюсь, если ты сделаешь это снова, — выдохнула она.

— Я постараюсь.

Она вздрогнула, слезы перестали стекать по ее красивому лицу.

— Но ты ничего не обещаешь, — это было утверждение, а не вопрос.

— Нет, — ответил я просто и честно. Не было никакого смысла врать ей. А ещё я не хотел нарушать данное ей обещание. Если бы это не стояло на первом месте, тогда я не смог бы все испортить... или смог бы?

Она взяла бумажное полотенце и вытерла лицо. Отбросив его, присела рядом со мной и начала есть. Когда обе наши тарелки опустели, я сказал:

— Я думал о том, что ты сказала мне. И ты абсолютно права.

— В чем? — Повернув голову в мою сторону, она внимательно смотрела на меня, изучая, словно увлекательный научный образец. — Я права во многом, поэтому хочу уточнить.

Ее улыбка была сладкой, и я надеялся, это значит, что наш давний разговор забыт.

— Вернуться... — я замер, сглотнув, — домой. В дом моего детства, — уточнил я.

— Ты решил вернуться? — Изящная бровь выгнулась дугой. — Ты, правда, хочешь этого?

Я кивнул.

— Да, хочу. Имею в виду, — я горько усмехнулся, — я мог бы отстрочить момент, но считаю, что готов попробовать, ведь это чего-то стоит, верно? — Я вдруг почувствовал, что не до конца уверен в своем решении.

Она широко улыбнулась, и у меня на душе потеплело.

— Стоит всего, — ответила она.

Я взял наши пустые тарелки, сложил их друг на друга, чтобы убрать в раковину. Встав из-за стола, почувствовал себя крайне неуверенно. Саттон потянулась ко мне, нежно взяла меня за руку и сжала ее. Она тоже встала из-за стола и забрала тарелки из моих рук.

— У меня есть, где прилечь. — Она указала на свою кровать.

— Ты уверена, что я не помешаю? — спросил я, вдруг почувствовав себя непосильным бременем в ее жизни. — Я могу вернуться к себе.

Ополоснув тарелку, она ответила:

— Если бы я хотела, чтобы ты ушел, так бы и сказала. Я не из тех девушек, которые вкладывают в слова двойной смысл. И если я что-то говорю, то это и имею это в виду.

— Да, мэм. — Я усмехнулся, пересек комнату и растянулся на ее кровати. Она была мягкой и пахла ею. Покрывало было сплошь усеяно цветами лаванды. Это было совсем не похоже на Саттон, но, в конце концов, что я действительно знал о ней? Не много. Я даже не знал ее любимый цвет. Как пафосно, да?

Разглядывая меня, она предупредила:

— Я очень хочу спать, так что нет…

— Ты о сексе? — спросил я, прервав ее, и спрятал лицо в изгибе руки. — Тебе не о чем беспокоиться, милая, я слишком измотан.

— Разумеется, — ответила она. Поверх своей руки я видел, как розовеют ее щеки. Мне нравилось наблюдать за ней, когда она смущена. А такое случалось не часто.