Красота внутри (СИ)

Я оборачиваюсь и улыбаюсь, видя, как он вспыхивает своим родовым огнем. Серафима визжит от страха, бежит за мной. Хватаю ее за руку в дверях и тащу за собой на морозный воздух. Мы, мягко говоря, не в той одежде, чтобы оказаться на улице зимой. На мне платье с длинными рукавами, штаны и сапоги, на Серафиме ночная рубашка в пол, халат и туфли на высоком каблуке. Самое то, чтобы бежать он некроманта зимой в горах. Только порог миновали, так сразу в снег по колено провалились. Серафима завизжала и вырвалась, оставшись на крыльце. Зло кричу ее имя, но понимаю, что у меня нет времени ее уговаривать. Пересиливаю себя и холод, мне к трудностям не привыкать. Несколько шагов, чуть не падаю, проваливаясь по бедро в снег. Как некромант вообще до дверей добрался? Вижу, что местами снега нет, наверное, просто родовым огнем дорогу себе сделал? Делаю ещё несколько шагов, боясь повернуться. Земля задрожала так, что я повалилась на колени. Они появились из-под снега и земли, целая армия нежити. Здесь их даже больше, чем в особняке, они словно повсюду и окружают меня. Сзади закричала Серафима, опять свалилась без сознания. Интересно, это она от вида армии нежити, или от вида голого некроманта? У меня больше от второго ноги подгибаются. Маг объят своим пламенем, тяжело и зло дышит, пока одежда на нем дотлевает. Ступает всего лишь шаг во двор, отчего его армия неожиданно наставляет на меня оружие, окружив со всех сторон. Оружие странное, то мечи с вилами, то оторванную руку своего товарища, а то мяукающего Чебурека. Почему, наблюдая за тем, как некромант идёт ко мне абсолютно голый, я не чувствую и намека на страх? Наоборот, мне хочется неуместно рассмеяться. Подошел ко мне медленно и самоуверенно, будто знает, что я сейчас беспомощна против него.

– Великанша, – рычит сквозь зубы, пока я с насмешкой опускаю взгляд вниз.

– Надо же – цел, – насмехаюсь, подмигнув некроманту, – сейчас исправлю.

– Клара! – кричит на меня зло и резко хватает за талию моё дрожащие от холода тело.

Его огонь не приносит боли, он согревает меня. Высушивает одежду и растапливает снег вокруг нас. Тепло, под его взглядом жарко, а когда он больно прижимает к себе и целует – горячо. Голова кружится, его губы теплые, сладкие, я слишком хорошо помню их вкус, и то наслаждение, которое они могут дарить. В голове пустота, в животе точно бабочки, а может это кроха шевелится, не знаю. Когда поцелуй заканчивается, чувствую нестерпимое желание его продолжить, может быть поэтому подаюсь вперед, но он отклоняется.

На его губах играет улыбка – самодовольная, и до безумия возбуждающая. В глазах зеленые огоньки, пока он убирает огонь, позволяя мне снова почувствовать, как здесь холодно.

– Ну и куда ты уйдешь от меня, – его рука проходится от шеи по спине и сжимает мою ягодицу, заставляя прижаться к нему крепче, – голая?

Вся моя одежда сгорела, сапоги противно воняют почти расплавившись. Спрятанные в рукавах ножи валяются на земле. Я стою перед ним абсолютно нагая и беззащитная, не в силах спросить, что означает этот поцелуй.

– Я как-то так Яришяра встретила, – мрачно говорит графиня, кивком приказывая скелетам затащить Серафиму в дом. – Ничем хорошим это не кончилось.

Часть 12. Исполнить мечту

Игнат

У нее черные глаза, бездонные и тягучие как сам мрак. Как же часто смотря в них, я тонул, как в самой пожирающей тьме. В них нет ничего особенного, они простые, как и она, но взгляд цепляется.

В ней есть что-то такое, что заставляет сердце ускорить темп.

– Почему? – спрашивает она, но я тоже хочу задать себе этот вопрос.

Почему я не могу спокойно на нее смотреть? Почему не могу просто оставить в покое и отпустить? Почему она попыталась меня убить на самом деле? Дело ведь не в Самородке и Вальтере, ради них она бы так не поступила. Почему, когда я попытался открыть ей сердце, она меня просто отшила? Может она и правда не любила? Если так, то, что это за взгляд, которого я раньше не видел?

Поджимаю губы, не в силах оторвать от нее глаза. Страшная, как и в нашу первую встречу. Волосы спутаные, грязные, в них даже застряла паутина и какое-то пёрышко. Платье не по размеру, висит на груди. Под платьем штаны и широкие сапоги, в которых блестит семейное добро Трутов.

Она обворовала меня. Снова. Только в этот раз ей понадобилось всего лишб одно тихое «почему», чтобы своровать у меня чуть больше, чем семейные ценности.