Красотка без тормозов

Замки лязгнули, и перед Маркизом предстал сильно помятый мужчина лет тридцати, небритый, нетрезвый и очень напуганный. Одет он был в ярко-зеленые штаны от китайского тренировочного костюма и белую майку не первой свежести.

– Ваши же уже приходили… – проговорил он страдальческим голосом, – из милиции…

– А я не из милиции! – отбил удар Леня, помахав перед носом вдовца закрытым удостоверением.

– Не из милиции? – Мужчина отшатнулся и заметно побледнел. – А откуда же тогда?

– Следственная часть прокуратуры! – гордо сообщил Маркиз.

– Ах, прокуратуры! – протянул Семицветов с заметным облегчением, из чего Леня сделал вывод, что вдовец боится кого-то совсем другого.

– Мы что, так и будем разговаривать в дверях?

– Проходите, – Семицветов неопределенно махнул рукой и двинулся в глубь квартиры.

Леня пошел следом, и вскоре, как и следовало ожидать, они оказались на кухне.

Наши сограждане почему-то традиционно воспринимают кухню не только как место приготовления пищи, но и как гостиную и кабинет в одном флаконе, во всяком случае, именно там они принимают не очень почетных гостей и всевозможных случайных посетителей – от сотрудников избирательных комиссий до милиционеров.

Леня, не дожидаясь приглашения, прочно уселся на единственный свободный табурет и все тем же суровым «прокурорским» голосом произнес:

– Я вас слушаю.

– А что? – растерялся Семицветов. – Что я должен говорить? Я уже все сказал тем, из милиции…

– Во-первых, я не из милиции, а из прокуратуры, – Леня сделал драматическую паузу, – а во-вторых, у вас было время подумать, и я надеюсь, вы наконец пришли к правильному решению…

– К какому решению? – простонал Василий, отшатнувшись.

– Самым правильным в вашем положении будет чистосердечное признание! – произнес Маркиз голосом злобного следователя из старого советского фильма «Дело Румянцева».

– Признание? – испуганно повторил безутешный вдовец. – Признание в чем?

– Признание в убийстве вашей жены Алисы! – с пафосом проговорил Маркиз. – А впрочем, если на вашей совести есть еще какие-то преступления, вы можете сообщить мне и о них. Заодно.

– Я не убивал Алису! – вскрикнул Семицветов. – У меня алиби!

– Алиби? – Маркиз усмехнулся. – Следствие разберется! А пока, если уж вы не хотите снять груз со своей совести, расскажите мне подробно о своей жене и о вашей семейной жизни.

– Но я уже все рассказывал тем, из милиции… – горестно протянул Семицветов. – Мы жили с Алисой душа в душу…

– Да? – Леня уставился на вдовца пристальным немигающим взглядом. – А как же Жанна?

– Жанна? – Глаза Василия забегали, и он растерянно залепетал: – Какая Жанна? Кто такая Жанна? Не знаю никакой Жанны!

– Странно… – задумчиво проговорил Маркиз, – только что собирались лететь с ней на Канарские острова согласно, как говорится, купленным билетам – и вдруг не знаете… как-то это несерьезно, гражданин Семицветов! Как-то это несолидно!

– Она все врет! – забормотал вдовец. – Она меня оговаривает! Это ужасная женщина! Она хотела разрушить нашу крепкую семью…

– Крепкую семью? – Леня усмехнулся так, как усмехается вампир перед тем, как запустить зубы в горло своей жертвы. – Ну ладно, с этим вопросом следствие тоже разберется… а пока давайте внесем ясность в ваши показания. Только что вы говорили, будто не знаете никакой Жанны, и тут же называете ее ужасной женщиной, говорите, что она хотела разрушить вашу… гм… крепкую семью! Что-то у вас, Василий Степанович, концы с концами не сходятся!

– Это от волнения… – проблеял перепуганный Семицветов, – я сам не знаю, что говорю…

– Скверно! Очень скверно! – Маркиз посмотрел на часы. – По-моему, мы с вами попросту теряем время… вероятно, будет лучше, если я сейчас оформлю задержание, вызову транспорт и отвезу вас в следственный изолятор… там, надеюсь, вы успокоитесь и наведете порядок в своих мыслях!

– Не надо транспорт! – взвизгнул Василий. – Не надо в следственный изолятор! Я и здесь все вспомню!

– Ну что ж, – Маркиз достал бланк с расплывчатой фиолетовой печатью и приготовился записывать, – итак, кто такая Жанна? Какие вас с ней связывают отношения?

– Никакие! – торопливо выкрикнул Семицветов.

– Гражданин Семицветов! – Леня повысил голос и отложил протокол. – Мне казалось, вы сделали выводы и готовы давать показания, а вы опять взялись за свое…

– Я сделал выводы! – проговорил Семицветов, заметно побледнев. – Я готов! Я хотел только сказать, что меня с Жанной больше не связывают эти… отношения. А раньше связывали, я не отрицаю! Но после смерти Алисы я с ней окончательно порвал…

– Так, – Леня снова положил перед собой протокол и сделал в нем какую-то пометку, – теперь – о самой Жанне. Ее фамилия, отчество, адрес и прочие анкетные данные…

– Но вы ведь все это знаете, – удивленно протянул Василий, – ведь вы ее уже это… допрашивали?

– Вопросы здесь задаю я! – рявкнул Маркиз. – Таков порядок! И никто ее не допрашивал, как и вас никто не допрашивает! Мы с вами просто проводим доверительную беседу! Можно сказать, разговариваем по душам!

– По душам… – обиженно протянул Семицветов, – как же… в общем, записывайте: Роликова Жанна… кажется, Владиленовна…