Красотки инспектора Уэста

— Нет. К тому же, парень, как тебе известно, я мухи не обижу. Советую тебе не принимать все близко к сердцу. Бери пример с Бетти. — Он заискивающе улыбнулся. — Что толку терять голову? Да она сама вернется, когда поймет, что ты был…

— Значит, ты торчал здесь все время. — У Милсома опять сорвался голос. — Ах ты, паршивый шпион! Да я сейчас расквашу тебе рожу!

— Не тронь! — испуганно воскликнул Тик и поднял руки, пытаясь защититься.

Увы, напрасно.

Удары сыпались в лицо, грудь, живот. У Тика сразу же заплыл один глаз, во рту появился соленый привкус крови. Он хватал ртом воздух и звал на помощь, но свирепые кулаки молотили безостановочно.

Милсом оставил Тика в покое, когда тот уже оказался на земле и пошел, не разбирая дороги. Трое юнцов, один из которых свистел вслед Бетти, поспешили на место происшествия.

Тик рыдал, заливаясь смешанными с кровью слезами.

Час спустя Бетти хлопнула дверью и направилась в сторону пустыря. Дорогу ей освещали редкие уличные фонари. Конечно, не слишком приятно идти через пустырь, но это самый короткий путь к шоссе, а следовательно, к автобусу, который всего за полчаса доставит ее в Вест-Энд. Бетти шла очень быстро. За ней, вроде бы, никто не увязался.

Хватит с нее Хэролда, убеждала себя девушка. Очень жаль, что он ее не понимает. Стоит Хэролду настоять на своем, и она очутится в жалком домишке, окруженная оравой детей — ведь он не раз говорил ей, что хочет иметь большую семью. Ладно, ну и что дальше? А вот что: два раза в неделю кино, очередь везти в школу своих и соседских детей, ко всему прочему расплывшаяся фигура. Да, да, такова цена счастливого материнства. Нет, нет, это не для нее, королевы красоты Южного Лондона, которой обещана небольшая роль в отечественном фильме. А там видно будет. Кто-кто, а она в себе уверена. Увы, ни родители, ни Хэролд этой уверенности в ней не поддерживают.

С вершины холма было видно шоссе, освещенное зеленоватым светом фонарей. Вон там, слева, она совсем недавно разговаривала с Хэролдом… Внизу, в небольшой ложбине, очень темно — там самое темное место на всем пустыре. Стоит Бетти в нее спуститься, как ей становится не по себе, и она невольно ускоряет шаги. Сегодня же страхи были какими-то подсознательными. Девушке казалось, будто она плывет на невидимом облаке, в голове возникали дивные мечты о славе кинозвезды, о красавцах-героях, с которыми ей предстоит играть в кино, о муже-кинозвезде, толпах поклонников, триумфальном возвращении домой в Тэлхем на Хиндл-стрит. О, ее скромные тихие родители еще будут очень гордиться такой дочерью, а Хэролд Милсом нежно поцелует в щеку и попросит прощения.

На пустыре была непроглядная тьма, если не считать далекого зеленоватого света фонарей.

Внезапно в мечты ворвался чужеродный звук, и Бетти сбилась с шага.

Она тут же его выровняла, стиснула кулаки и припустила еще быстрей, утопая каблуками в пружинистом торфе. Не надо смотреть по сторонам, нужно идти только вперед и вперед. Кажется, там кто-то есть, а? Может, сова?… Говорят, на пустыре живет сова. Нет, она больше никогда не будет ходить по ночам одна этой дорогой. Хотя глупо из-за каких-то дурацких страхов терять лишних двадцать минут, идя кружным путем. Скорей бы попасть в Вест-Энд — там много театров и все в ярких огнях. Она больше не в силах сидеть дома и слушать рассуждения отца про то, что лучше парня, чем Хэролд Милсом, ей не встретить, проживи она хоть сотню лет, или постоянное ворчание матери, считавшей дочку помешанной и предрекающую ей всяческие несчастья из-за ее внешности.

Снова этот звук.

Будто кто-то тяжело дышит…

На этот раз она обернулась.

Было темно, но она разглядела белое пятно — лицо мужчины или женщины.

Кто-то куда-то спешит…

Побежал…

— Нет, — прошептала Бетти, — не надо…

Она тоже припустила бегом. Каблуки зацепились за траву, и она споткнулась. За ней кто-то гонится…

Все ближе и ближе, и дышит все громче. Девушке хотелось закричать, но горло сдавило спазмом. Бежать, бежать из последних сил…

Бетти была уже на вершине второго холма. Здесь чуточку светлей, видны не только зеленые уличные фонари, но даже желтые огни домов и магазинов, очертания крыш и деревьев. Теперь она в безопасности или почти в безопасности. Какая же она дурочка — поддалась панике. Нужно только ни в коем случае не замедлять шаги…

Каблук завяз в земле, и Бетти упала.

Она не ушиблась, но ее снова с головы до пят охватил ужас. Девушка попыталась подняться на ноги. Воздуха не хватало, а удары собственного сердца заглушали шаги неизвестного преследователя.

Ей удалось подняться на колени.

Но тут на нее упала черная тень.

— Нет! — завопила она. — Н-е-т!!!

Горло сдавили чьи-то пальцы. Как больно, и нечем дышать. Бетти отчаянно молотила ногами, руками, но сдавливающая горло боль не ослабевала. А пальцы сжимались все крепче и крепче.

Померк свет, наступила кромешная тьма.

Грудь Бетти пронзила острая боль. Она понимала, что теряет сознание. Казалось, кто-то со свистом накачивает воздухом ее голову. Больно, ой, как же больно!… Нет, просто невозможно терпеть…