Красуля

Вышел Валерка на улицу в превосходном настроении, будто он совершил невесть какой добрый поступок. Подобная разнеженность — редкость в жизни бандитской шестерки. И связана она не только с горячим признанием Поршня — есть еще одна, глубоко спрятанная, тщательно замаскированная причина, которая зовется удивительно приятной кликухой… Вика, Викочка…

До чего же хочется Свистуну бросить опасную и грязную свою профессию убийцы, наводчика, шпиона, взять девушку и укрыться с ней где-нибудь за Уралом. Поступить на работу хотя бы истопником, грузчиком, сторожем — не имеет значения! — и зажить тихой семейной жизнью.

Не получится — найдут. Жетон забросит частую сеть, перекроет все входы-выходы, ни за что не успокоится. Укрыться в той же Франции или Германии — тоже зряшное занятие. Выполняя разнообразные поручения босса, Свистун знал — Жетон так или иначе повязан и с зарубежной мафией.

Единственная надежда — Южная Америка. Там их с Викой не отыщут, не проникнут в заросли Амазонки или в горные Анды. Но для исчезновения, перехода границы, переезда через океан нужны деньги. И — немалые.

Выход один — копить. Выполнять дурацкие приказания босса, мотаться по области, выискивая подходящих кандидатов в киллерскую группу, охранять девушку и с нетерпением ожидать блаженной минуты… Сколько хранится в потаенном месте? Пятьдесят тысяч баксов? Мизер, нужно, как минимум, двести-триста…

Вдруг Свистун резко остановился. Мысли о будущей счастливой жизни исчезли. Рядом с «окой» переминался с ноги на ногу Верткий, шестерка Красули… Неужели замочит? Вряд ли. Слишком много прохожих на улице, к тому же, неподалеку от «оки» припаркована милицейская машина, возле которой пересмеиваются два мента в бронежилетах с автоматами.

Значит, предстоит базар. Ну, что же, не зря Свистуна называют артистом, он с"умеет выковырять из красулинской шестерки все, что таится в его замусоренных мозгах, не выдав ни грамма своих мыслей.

Изобразив опечаленного человека, только-что навестившего безнадежно больного «родственника», Свистун медленно пошел к машине…

Глава 12

— Плохи дела, дружан? Аж с лица сбледнул, бедолага…

Верткий сочувственно помотал лохматой головой.

— Хуже некуда, — горестно вздохнул Свистун. — Похоже — кранты. А сколько мы с ним корешовали… И вот — конец… Жизнь-житуха…

— Ништяк, может обойдется… Жетон не навестит шестерку?

Свистун насторожился. Вот оно, то главное, из-за чего затеян разговор! Ну, что ж, поглядим кто кого расколет. Он еще раз вздохнул, поглядел на небо. Дескать, все там будем, никому не дано вечной жизни.

— Боссы они и есть боссы, — расплывчато пожаловался он. — Им лишь бы откачать у шестерок силушку, наварить капусту… Что-то мне твое обличье знакомо? Вроде, вместе не парились, не жрали сечку… Ты, случайно, не под Коромыслом ходишь?

Коромысло — главарь шайки, промышляющий карманными кражами. Конечно, красулинец не имеет к нему ни малейшего отношения, но нужно сбить его с толку, авось, приоткроется.

— Был и у него, — так же расплывчато парировал Верткий. — После переметнулся…

Валерка знает куда — к Красуле, но необходимо поинтересоваться, вдруг, получится.

— К кому, ежели не секрет? — наседал он, использую минутную растерянность собеседника. — Уж не к Красуле ли?

— А что, нельзя, да?

Беседа напоминала схватку фехтовальщиков. Выпад — отводящий удар и ответный выпад — укол отбит — обманное движение… Два хитреца кружились друг против друга, выискивая неприкрытые места, защищаясь и нападая.

— Почему нельзя — можно. Баба центровая, удачливая, я бы тоже не отказался от такой хозяйки. Как поживает? Сменила хахаля или пользует того же мента?

— Сменила… Откуда мне знать? — спохватился Верткий, пропустив довольно болезненный «укол». — Обычная шестерка…

— Ходят слухи — припарковался к красавице какой-то отставник. Вроде менту навели кранты, а Жетон получил полную отставку…

— Может быть. Бабы — такие стервы, мучают мужиков… Мне кажется, Жетон обязательно должен навестить твоего дружана. Столько лет мужик отработал на него, сколько пролил кровушки — грех не поддержать…

Свистун выразительно пожал плечами. Дескать, откуда рядовая шестерка может знать намерения какого-то Жетона, впору со своими делишками разделаться. Вот только до боли жалко дружана, отдающего концы на больничной койке…

«Сражение» длилось с полчаса. С переменным успехом. Свистун с удовлетворениемм думал: ничего красулинский хитрец из него не выжал, зря только потерял время. Его противник с досадой ощущал бесплодность своих усилий, но не терял надежды пробиться сквозь глухую защиту «противника».

Окончанию напряженной беседы способствовали милиционеры, которым почему-то показалось подозрительной слишком долгая беседа двух мужиков. Один из патрульных поправил на плече автомат и решительно двинулся к «оке». Второй издали подстраховывал его.

Торопливо распрощавшись с жетоновской шестеркой, телохранитель Федорова отправился к хозяйке. Свистун так же поспешно уселся за руль «оки».

Менты успокоились. Их внимание привлекли три вдрызг пьяных алкаша, во все горло распевающих срамную песню…