Красуля

- Сколько платить собираетесь? - деловито обратился он к генеральному директору. - Прежний хозяин скупым оказался, вот сейчас и "торгуется" на том свете. Ежели сговоримся - в накладе не останетесь. Мы ведь понимаем: удойную корову забивать - дурью маяться. Поэтому поначалу много не возьмем - по соглашению, а вот когда войдете в силу - пять процентов с дохода...

Только тут Фимка понял - рэкетиры. Опытные, подковавшие уже не одного предпринимателя. Их на пустых обещаниях не прокатишь.

- У нас - крыша, - заикнулся он. - Крыше мы платим...

Парни переглянулись. Очкарик насмешливо передернул плечами, с притворным огорчением вздохнул.

- А мы-то думали - по мирному. Посидим, раздавим пузырек, сговоримся. А ты - крыша, уже платим, - мастерски изобразил он растерянного генерального директора, даже голос подделал. - Жаль, конечно, портить добро, но иного выхода не вижу... Приступим?

Рэкетиры закатали рукава рубашек, поплевали на ладони и принялись неторопливо и методично громить офис. Выпустили наружу требуху у компьютеров, перебили красивые, белоснежные телефонные аппараты, переговорное устройство. Вооружившись ножками, выломленными из покареженных стульев, с наслаждением колотили ими по хрустальным люстрам, зеркальным дверцам шкафов.

Памятую судьбу прежнего хозяина фирмы, Савчук не вмешивался. Сидел в кожаном полукресле, будто его привинтили к сидению.

- Гляжу, научен, - одобрительно оценил поведение Фимки очкарик. Наука - великое дело. Не согласитесь на наши условия - вообще уничтожим: и офис, и, заодно, его хозяев.

- Это разве не уничтожение? - обвел рукой разгромленную обстановку генеральный директор. - Последние деньги выложили, а за компьютеры даже не рассчитались... Это же варварство!

Именно после непродуманного выражения - "варварство" очкарик и приложился к левому глазу отставника. Судя по развороту плеч и мускулистой груди - вполсилы.

На прощание буркнул: "Привет от Красули!"...

Опять - Сотова! На этот раз - не признание полузадушенного дохляка. Рэкетир будто штамп пристукнул, визитку приколол.

- Вызови жен, наведи порядок, - угрюмо распорядился президент. Скоро вернусь.

- Уже сделано... Оленька, Машенька!

Заплаканные женщины вошли в кабинет. Остановив уходящего мужа, Оленька поглядела в его глаза. Пристально, вопрошающе.

- Опять - к ней?

- По делу, - неохотно оправдался Федоров. - Ты, вот что, оставь ревнивые разборки для кухонных разговорчиков. Сейчас мне не до твоих идиотских переживаний... * * *

Оленьку мучили подозрения. Муж ей изменяет! Нагло, бесстыдно. Столько лет прожили вместе, без упреков и возражений она ездила с ним по глухим гарнизонам, кормила злющих комаров, недоедала и недосыпала. Ради чего? Ради какой-то потаскухи, заманившей Федорова в постель?

Что же делать? Уехать к родителям? Но это значит, обречь детей на безотцовщину... И она принялась выискивать оправдания Мишеньке. Где факты его неверности - не подозрения и предположения, а именно факты? Как же можно отца своих детей подозревать в мерзких поступках? Да, Мишенька встречается с "благодетельницей", но эти встречи носят чисто деловой характер. С таким же успехом можно приревновать его к дворничихе, с которой он недавно разговаривал, к продавщице комка, где он покупает сигареты.

И все же наспех придуманные оправдания носили блеклый характер. В то время, как подозрения били прямо в цель.

Спасибо неожиданному знакомому - подсказал, надоумил.

Знакомство с разворотливым Свистуном произошло после разборки под аркой. Неугомонный топтун действовал сразу на двух фронтах: издали следил за отставником и пытался настроить соответствующим образом его жену. Подходить близко к Федорову побаивался, поэтому и переключился на Оленьку.

Главный источник информации, конечно, - дворовые бабки. Они знают все до тонкостей. Стоит только потерять пару часов дорогого времени, посидеть на лавочке, посочувствовать болящей бабке Насте либо старухе Прасковье. Потом, ощутив встречный поток доброжелательности, дать легкий толчок в нужном направлении. Даже не толчок - едва заметное дуновение ветерка.

- Несчастная судьба у женщин, - вздохнул парень, только-что подав добрый совет, как облегчить радикулитную боль. - Особо, у кого муженьки слабы до женского пола...

- И не говори, касатик! - вдохновенно проглотила приманку недавно приехавшая из глухой деревушки бабка Неонила. - Мужики - ядовитое племя, кусучее до крови. Таких добрых, как ты, считай, почти не бывает. Вывелись.

- Ну, вы скажете, бабушка! - стыдливо потупился жетоновская шестерка. - Но что верно, то верно, среди мужиков разные типы встречаются: алкаши, лентяи, наркоманы. А больше всего тех, кто под чужие подолы заглядывают.

Подкинул идейку и замолк, предоставив собеседницам развивать и углублять ее. Чем они и занялись. С опытностью заядлых сплетниц и с горячностью борцов за женские права.