Красуля

- Ништяк, я ожидал, пусть и он потерпит, - отдуваясь, в несколько приемов заявил Жетон, не прекращая атаковывать жирное тело поварихи. Терпи, Ленка, выдюжишь - озолочу! Да шевелись же ты, шкура, работай!

Проститутки сгрудились в коридоре, смеялись, подавали подружке бесстыдные советы. Клиентов в это время мало, девушки бездельничают, скучают, поэтому неожиданное развлечение пришлось как нельзя кстати.

Здесь же, презрительно сощурившись, приложив к аристократическому носу надушенный платок, стоял Ангел. Подумать только, с кем приходится иметь дело? Попадется мразь болотная сыскарям - все выложит, ничего не утаит! Размазня, кусок мяса, неандерталец, животное, крестил он про себя старого дружана.

Первой сдалась Ленка.

- Пусти... Помру...

- Похороню, - хрипел азартный авторитет, увеличивая скорость продвижения к близкой уже цели. - Спецгроб закажу, памятник поставлю. Работай, шалава!

Повариха не двигалась - хрипела. На губах пузырилась почему-то рыжая пена, по телу пробегали конвульсии. Кажется, на самом деле вот-вот помрет, волновалась бабка Евдокия. Не потому, что ей так уж было жалко девку - где отыскать такую же опытную повариху?

Наконец, Жетон слез с бабы, застегнул ширинку, встряхнулся на подобии заматеревшего петуха, сочно выматерился.

- Гнать тебя нужно из борделя! Не можешь обслужить настоящего мужика - удовлетворяй на помойках сопливых пацанов. Бабка Евдокия, чтобы я эту жирную свинью больше здесь не видел! Подавай нормальную телку! Хоть сейчас подавай - осилю! Испуганные проститутки разбежались по комнатам. Защелкали дверные запоры. Не дай Бог завалит этот бык-производитель замордует до смерти. Как затрахал Ленку, которая, не в силах подняться, ворочается на полу и хрипло стонет.

В коридоре остались перепуганная бабка Евдокия и брезгливо усмехающийся Ангел. Жетон увидел его и мигом забыл о сексе.

- Дружан? Пошли в нашу комнату, побазарим. Евдокия, быстро - коньяк и закусь!... Соскучился я, вот и порешил малость позабавиться с поварихой. А она, стерва, слабой оказалась - никакого тебе удовольствия. И что за лярвы пошли в наши скорбные времена? Помню, раньше завалишь сразу двух телок тут тебе и удовлетворение и сладость. А теперь...

Толстяк сыто рыгал, многословно повествовал о слабостях нынешнего женского пола. Не то, что раньше, в период развитого социализма. Старался за болтовней скрыть несвойственное ему смущение. Как там не говори, а секс - дело тайное, интимное, выставлять его на всеобщее обозрение даже для такого человека, как Жетон, постыдно и неприятно.

Проститутка Нюська изгнана из своей "кельи" и укрылась у соседки. Будто из-под земли, появился полированный обеденный стол, стулья сменились на полукресла. По причине "профессионального" недомогания поварихи, прислуживали две опрятные девки.

- Брысь, лярвы! - миролюбиво проворчал Жетон, хлопнув одну из подавальщиц по упругому задку. - Займитесь другими клиентами, шалавы! приложился он широченной ладонью к тощему бедру другой.

Девки, смеясь и игриво подмигивая, покинули комнату. Заниматься им не с кем - как всегда, получив известие о предстоящем приезде важных гостей, бандерша с зубовным скрежетом и болью в сердце отказала другим клиентам.

- Зачем звал, дружан? Сам знаешь, опасно мне появляться в городе, пока Красуля жива...

- Так наведи бабе кранты, - удивился несообразительности старого приятеля Ангел. - Не мне тебя учить.

- Пробовал, - уныло признался Жетон. - Трижды пробовал. Заговоренная она, пули мимо проскакивают. Придумал жениться - куда там, ни в какую. Чую, дружан, наведет мне баба кранты, как есть наведет. Может и живу потому, что в моих руках красулинская дочка... Вернее, была в моих руках, теперь невесть где. Уволок ее Бровастый, мой телохранитель... Скажи, кому сейчас можно верить, если самые близкие шестерки берут на понт?

- Только самому себе, - улыбнулся Ангел, показав белоснежные ровные зубы, за которыми постоянно ухаживал и берег. - Да еще мне, потому-что повязаны мы с тобой, дружан, одной веревочкой, скованы браслетиками... Ладно, подумаю, как укоротить твою Красулю... Есть дела поважней.

- Клиент? - обрадовался Жетон, почуяв запах наживы. - Важный?

- На тридцать кусков потянет. Политик. Слишком много стал болтать, вот и приговорили.

Ангел не баловал группу киллеров заказами. Со времени памятной беседы в комнате поварихи шестерки Жетона всего два раза выходили на дело. Один раз удачно подложили взрывпакет с часовым механизмом в машину президента торговой фирмы, второй - снайперским выстрелом замочили слишком в"едливого писаку.

Тридцать кусков! За торгаша и журналиста прижимистый Ангел вручил исполнителю всего по пятнадцать. Значит, предстоит отправить на тот свет видную персону. Пост, который занимает об"ект, Жетона не интересует - какая разница для наемного убийцы в кого стрелять или кого взрывать?

- Когда?