Кратчайшая история Советского Союза

Красная площадь в Москве, ок. 1900 г. Заметьте, что площадь называлась так еще до революции («красный» означает «красивый»). Слева – собор Василия Блаженного, справа – Кремль[3]

Согласно данным первой современной переписи населения, которая прошла в 1897 г., в империи проживало 126 млн человек, причем 92 млн из них – в Европейской России (включая нынешнюю Украину и восточную часть Польши). Остальное население главным образом делилось между польскими губерниями и Кавказом, где проживало по 9 млн человек; в Сибири и Средней Азии людей было и того меньше. Несмотря на то что в период между 1863 и 1914 гг. городское население Европейской России утроилось, уровень урбанизации и индустриализации резко падал по мере удаления от западных границ, так что польские губернии оставались самым развитым регионом империи. В Сибири в сельской местности проживало 92 % населения. Грамотой владели менее трети граждан в возрасте от 10 до 59 лет, но эти данные маскируют существенный разрыв в уровне грамотности мужчин и женщин, горожан и деревенских жителей, молодежи и стариков. Среди двадцатилетних грамотными были 45 % мужчин и только 12 % женщин; среди пятидесятилетних уровень грамотности среди мужчин составлял 26 %, а среди женщин еле дотягивал до 1 %.

Лубянская площадь в Москве, ок. 1900 г. В 1926 г. она была переименована и стала называться площадью Дзержинского[4]

Вдобавок к высокоразвитым Варшаве и Риге (которых Советский Союз недосчитается после революции) страна располагала быстро развивающейся горной и металлургической промышленностью на Донбассе (который позже отошел к Украине). Бо́льшая часть предприятий там находилась в иностранной собственности, а рабочая сила в основном прибывала из русских деревень. Санкт-Петербург, Москва, Киев, Харьков и черноморский порт Одесса также вступили в период бурного промышленного развития, а Баку (город в Азербайджане, на берегу Каспийского моря) превращался в крупный центр добычи нефти.

Для целей управления и учета население все еще делили на сословия – дворянство, духовенство, мещанство, крестьянство и т. д.; у каждой такой группы были свои права и обязанности перед царем. В Западной Европе от подобного деления давно отказались, и ориентированной на Запад российской интеллигенции это казалось постыдным анахронизмом. К крестьянству, крупнейшему из сословий, относилось 77 % населения, а городские сословия и состояния составляли скромные 11 %. Интеллигенция, или образованный класс, выглядела аномалией, не вписывающейся в существующую схему.

Несмотря на то что Российская империя была многонациональным государством, концепция национальности оказалась слишком передовой для царизма, и при переписи 1897 г. учитывались только данные о вероисповедании и родном языке. Около двух третей жителей империи назвали родным языком русский, но к их числу относились и те, кого сегодня мы назвали бы украинцами или белорусами: к «великороссам» были причислены только 44 %. Что касается религии, около 70 % подданных империи называли себя православными (включая и пару миллионов староверов, отколовшихся от государственной православной церкви в XVII в.); 11 % составляли мусульмане, 9 % – католики, 4 % – иудеи.

Для Западной Европы, особенно для Британии, царская Россия стала символом непросвещенной автократии, чему немало способствовала активная пропаганда со стороны русских революционеров в изгнании, использовавших преимущества либерального британского подхода к предоставлению убежища. Весь «цивилизованный мир» знал о практике политической ссылки в Сибирь и резко осуждал ее, как позже, в период холодной войны, будет осуждать и ГУЛАГ. Несмотря на огромный размер и статус великой державы, шаткое положение царизма стало очевидно в 1905 г., когда Россия понесла унизительное поражение в войне с Японией и еле устояла в ходе революции, которая вспыхнула чуть ли не на всей ее территории: чтобы усмирить волнения, потребовалось больше года. Революция 1905 г. обеспечила российских радикалов героической легендой и стихийно породила новый революционный институт – выборный орган под названием «совет», наделяемый как исполнительной, так и законодательной властью. Она же вознесла к вершинам популярности харизматического лидера Петербургского совета Льва Троцкого, марксиста из фракции меньшевиков. Вождь большевиков Владимир Ленин, который, как и Троцкий, вернулся из эмиграции, к революции 1905 г. опоздал и заметной роли в ней не сыграл.

Российская империя[5]

Революционеры в ожидании